Нас обучали быть вдохновением, жизненной силой и живительной молодостью для этих господ.
– Странно, я конечно не сведуща в таких вопросах, но только здесь попахивает извращением, – сказала Леона на нашем последнем занятии.
– Насколько я поняла миссис Адингтон, наши занятия закончены и на следующей неделе нас переводят туда, – многозначительно посмотрев в окно, произнесла Леона.
– И в чем же ты тут извращение? Подойдя к нам, спросила Рэйчел. За это время, девушка объединилась с нами.
– Если нас все это время подготавливали для этих обрюзгших старых толстосумов, то почему нас не обучали этому, вдруг они захотят, – на этих словах Леона замолчала, не решаясь продолжить дальше.
– Ты хочешь сказать, почему нас не обучали приемам поведения с ними в постели, иначе сказать – методам обольщения, умению приносить им удовлетворение, ублажать их? Проще говоря – азбуке падших женщин? Закончила Рэйчел. От этих слов нас всех передернуло.
– А что если ты Кэт была права? Помнишь, ты рассказывала о древнем лекаре Авиценне? Его методе омоложения, как оказалось не только его? Неужели это правда и они, действительно, практикуют на этом острове эту чушь? Замерев, от собственных слов, сказала Рэйчел.
– Это мы сможем узнать только тогда, когда окажемся там, перед ними, – со злостью прошипев, сказала Леона.
Между тем за все – то время, что мы находились здесь я, не раз набравшись смелости, пыталась хоть что-то узнать о своих сестрах и матери. Так я обращалась к мисс Фостер и пыталась выяснить у неё, не знает ли она чего-нибудь о моих сестрах? На что она на удивление, посочувствовав мне, ответила, что ничего не знает о них. Тогда я осмелилась обратиться к самой миссис Адингтон. На что та лишь презрительно посмотрела на меня, заявив:
– Забудь о своих сестрах. Забудь обо всем, что тебя держало там. Здесь у тебя другая миссия и ты должна сосредоточиться только на ней иначе – ты не
выживешь! Заключила она и больше старалась даже не смотреть в мою сторону.
Что касается тех трех девушек, что находились в гостевом доме, куда нас заселили в первый день, то, как мы не пытались разговорить их, у нас так ничего и не получилось. Девушки по-прежнему молчали, словно набрав в рот воды, а спустя три дня и их куда-то перевели. Мы даже не знали куда именно.
И вот настал тот день, когда нас повели в те самые сады. Казалось, ничто не предвещало здесь какое-либо зло и бесчестие.
Повсюду в этом месте благоухали цветы и заливались пением экзотические птицы. Недалеко был слышен шум водопада, а чуть дальше от него располагались небольшие белоснежные коттеджи.
Вот только перед тем как нас повести туда, мы узнали с девушками о плохих новостях. Нас всех решили разъединить. Девушек постарше отправили в одну часть садов, где стояло вряд несколько уютных коттеджей, а девушек помладше в другую сторону, где были такие же сады, но еще более скрытые от человеческого глаза.
Оказалось, что Леона, Рэйчел и я были разного возраста.
Рэйчел была старше нас на три года, А Леона старше меня на один. Мы не знали точно, по какому определению нас расформировали. Возможно, по возрасту, но, как позже, выяснилось, здесь имели место и другие причины.
Когда нам сообщили о том, что наши дальнейшие пути расходятся, мы были крайне расстроены, так, что не могли даже скрыть своего отчаяния и слез.
– Прощай, Кэт, – сказала мне сквозь слезы на прощание Леона. – Кто знает, возможно, мы больше никогда не увидимся. Рэйчел же, усмехнувшись, сквозь слезы, произнесла:
– Ничего, не будем падать духом. Вдруг кто-нибудь из нас, сможет выбраться из этого логова дьявола, и кто его знает, вдруг спасет всех остальных. Напоследок мы крепко обнялись, но вскоре нас, можно сказать, насильно оторвали друг от друга и увели.
– Вот тут ты теперь будешь жить! Сказала мне строго женщина, лет сорока с острым вздернутым носом, маленькими пристальными глазами. Она была не высокого роста и худощавого телосложения. Именно она привела меня в большой роскошный дом, приняв у охранников, что сопровождали меня сюда, под бдительным присмотром.
С самого начала у меня не было особой возможности рассмотреть этот дом и его обстановку, потому как я настолько была взволнована тем, что меня ждет дальше, что казалось, лишь слепо следовала за ней. И только изредка мой взгляд падал на дорогие картины в обрамлении позолоченных рамок, что висели повсюду – в холле, в коридорах и залах. Красные тяжелые драпированные шторы на окнах, а под ногами темно-зеленый с мраморной крошкой пол.
– Ты будешь здесь жить не одна. С тобой будет еще несколько девушек,– продолжила женщина, стоя надо мной как жандарм. После чего последовал целый свод правил и приличий, которые я обязана соблюдать при общении со всеми остальными в этом доме, а так же за его пределами – в окрестностях.