Перед зрителями был пейзаж юрского периода.
Вдруг картина изменилась с кинематографической быстротой. Перед изумленными глазами ученых осталась небольшая часть озера. Рядом развернулось низкое болотистое пространство. Невиданная растительность покрывала болото. Кошмарно-яркие краски и уродливые формы дышали жуткой и непонятной жизнью.
Первыми бросались в глаза багрово-красные, желтые, темно-синие тюльпаны в сорока ведерную бочку. Как огромные вазы из разноцветных камней, они неподвижно возвышались над болотом. Казалось не росли эти цветы, а вечно сидели на своих толстых черных стеблях. Неуклюжий, кряжистый, как оленьи рога кустарник, густой чашей окружал их со всех сторон. Вместо листьев на его ветвях торчали большие коричневые шишки.
Ни зеленой травы, ни мелких цветов, что украшают наши болота, здесь, не было. Это было царство каких-то болотных исполинов. Везде во множестве змеились длинные лианоподобные растения. Они перекидывались с одного куста на другой, обвивали стебли цветов и ползли по воде.
Местами на кочках, огромными спрутами сидели какие-то неописуемые исчадия растительного мира. Длинные щупальцы были опущены в воду. Их серые тела грязными пятнами раскидывались по болоту. Иногда щупальцы поднимались из воды с каким-нибудь маленьким животным. Тело жадно присасывалось к ним, а щупальцы снова погружались в воду. Но это не были животные. Они скорее походили на плотоядные растения. Двигалась только щупальцы. Тела неподвижно сидели па одном месте.
В болоте и над болотом кишело великое-множество самых невероятных по форме животных и насекомых. С одного цветка на другой перелетали черные бабочки, в виде огромных летучих мышей. Крылатые змеи взвивались из воды и гонялись за ними. На лианы выползали страшные, утыканные иглами черепахи, в зубах торчали еще живые змеи. Они их медленно и равнодушно жевали.
Только немногие из этих пресмыкающихся питались растениями. Большей частью они пожирали друг друга. Крупные поедали мелких, последние — еще более мелких и слабых. Нередко мелкие собирались полчищами, набрасывались на больших и разрывали.
В воздухе царили гигантские паукообразные чудовища, с длинными перепончатыми крыльями. Слегка колебля крылья, они висели над болотом. Завидя добычу, с молниеносной скоростью кидались на нее, схватывали, и опять замирали в воздухе.
Временами, над равниной, расправив могучие крылья, как тени проносились летающие ящеры.
Неожиданно картина снова сдвинулась. Часть озера исчезла. Осталось только одно болото.
— Атлантозавр! — вскричал профессор Венедиктов.
Ученые вздрогнули и прижались к креслам. По болоту двигалось титаническое страшилище. Даже на картине оно внушало безотчетный ужас. Это была целая гора. Чудовище неуклюже и тяжело ползло, то поднимая страшную голову на десятисаженной шее, то опуская ее вниз. Оно что-то разыскивало. Зеленые, выпуклые глаза рыскали темным светом по болоту. Необыкновенной длины и толщины хвост тащился вслед. Короткие крокодиловые ноги увязали в болоте по самое туловище. Вдруг атлантозавр остановился. Мгновенно кинул голову вниз и вырвал спрутообразное растение. Когда оно исчезло в необъятной глотке, он двинулся дальше.
— Смотрите!.. Смотрите!.. Хищники!.. — воскликнул Вейс.
— Где?.. Какие хищники?.. — спросил профессор Венедиктов. — А!.. Действительно! Это мегалозавры — тигры юрского периода. Они, как видно, хотят напасть на атлантозавра.
Высоко подпрыгивая, хищники быстро приближались к чудовищу. Их было около десятка. Они были несравненно меньше атлантозавра, но ужаснее его. Одетые в твердый панцырь, эти животные походили на огромных аллигаторов, но на длинных и гибких ногах. Кроваво-красные глаза горели огнем ненасытной алчности.
Атлантозавр вздрогнул всей массой тела. Длинная шея сократилась. Голова с раскрытой пастью повернулась навстречу хищникам.
Но — вот передний остановился в двадцати метрах. Откинулся назад и взвился в воздухе дугой. Атлантозавр с такой же быстротой выпрямил исполинскую шею и метнул навстречу страшную голову. Но промахнулся. Хищник упал ому на спину. Кривые мечи когтей врезались в основание шеи. Из-под челюстей брызнули струи черной жидкости и потекли в болото.
Вслед за первым на атлантозавра свалились еще два хищника. Один впился в хребет, а другой высоко подпрыгнул и вцепился в самую середину шеи.
Атлантозавр рванулся вперед, пытаясь стряхнуть. Потом изогнул кольцом шею и раскрошил одного пополам. То же последовало и с другим. Но сидящего на шее он не мог достать. Напрасно, как стальную пружину, он сгибал и выпрямлял свою могучую шею. Хищник только глубже врезался в нее, вместе взлетая в воздух.
Остальные семь — уже сидели на спине. Клочья кожи, куски мяса летели в болото. Их тут же пожирали сотни мелких тварей.
Снова огромная голова взметнулась два раза. Двое хищников далеко упали бесформенной массой. Но на третий раз голове не удалось схватить нового врага. Она с раскрытой пастью бессильно откинулась назад.
Вместе со зверем, шея медленно разогнулась, высоко поднялась к небу и застыла, как каменный обелиск, в неподвижности. Истерзанное туловище извергало потоки крови.
Наконец, голова качнулась и вместе с шеей стала, судорожно вздрагивая, опускаться вниз. В то же мгновение на кровавую арену, как гарпия, упал крылатый ящер. Он подхватил одного хищника и исчез в высоте. Остальные соскочили с умирающего чудовища. Тревожно подняли окровавленные головы к небу. Затем длинными прыжками рассеялись по болоту. Атлантозавр издыхал.
— Какой ужас! — глухо проронил профессор Венедиктов.
Психо-физик молчал. Он был подавлен зрелищем жизни юрского периода.
Когда профессор Венедиктов снова взглянул на экран, ни умирающего гиганта, ни болота там уже не было. Мелькали какие-то неуловимые картины. Клочья непонятных пейзажей сменялись безднами то темно-синего, то голубого неба, то клубами серо-желтого тумана.
— Что это значит? — удивленно спросил профессор Венедиктов. — Мозговые клетки потревожены. Вероятно, окаменением сделано много повреждений, — ответил Beйс.
Через три минуты мелькание прекратилось. На экране распростерлось ровное безжизненное плато. Его окружали высокие вершины гор с белыми снеговыми шапками. Ясное голубое небо с ослепительно белым солнцем покрывало горную равнину. Плато, было пустынно.
Далеко из-за гор, сливаясь с голубым небом, к плато приближался отливающий серебром шар. Он быстро летел по прямой, линии. С каждой секундой увеличивался.
— Как жаль! — прервал напряженное внимание Вейс, — что мы не можем видеть и никогда не увидим того, кто ожидает, прибытия этого шара. Ведь, это и есть обладатель нашего черепа!
Шар вдруг брызнул длинным зеленым лучем на плато. Как метеор пролетел по косой линии и упал вниз. На его блестящей поверхности открылся круглый люк Оттуда, с необычайной грацией и легкостью, выскочили две человеческие фигуры. На них не было почти никакой одежды. Тела облегали только короткие полупрозрачные туники, собранные на груди тонким золотым поясом. По формам тела — это были еще юные мужчина и женщина. Их тела, точно выточенные из перламутра, были прекрасны. Лица светились каким-то извечным внутренним; огнем.
— Настоящие Амур и Психея! — не стерпел восторженный профессор Венедиктов. — Неужели — это люди Юрского периода?
Юные существа отошли на несколько шагов от шара. Остановились. Затем почтительно склонив головы, замерли в ожидании. К ним кто-то приближался. Но его не видно было. Это было заметно потому, как их фигуры увеличивались. Словно, они сами двигались все ближе и ближе к экрану.
Наконец, они подняли головы и, улыбаясь, стали что-то говорить. Лица их были обращены в сторону кабинета с ископаемым черепом. Казалось, что они вели беседу с ним, неслышную и непонятную очарованным и изумленным ученым.