— Э... скажите мне, мистер Пенфилд, — медленно начал Эллери. Голова адвоката настороженно качнулась, но он по-прежнему улыбался. — Джон Марко оставил завещание?
Пенфилд моргнул.
— Завещание? Я ничего не знаю о завещании, мистер Квин. Я никогда не оформлял подобного документа для него. Разумеется, он мог сделать это у другого адвоката. Я не задавался этим вопросом.
— У него была какая-то собственность? Скажем, у него не осталось где-нибудь поместья?
Улыбка исчезла, и впервые учтивая вежливость покинула Пенфилда. В вопросе Эллери он учуял какую-то ловушку. Поэтому прежде, чем ответить, пристально посмотрел на него.
— Поместье? Я не знаю. Как я уже говорил, наши отношения не были... — Он замолчал, не найдя нужного слова.
— Я спрашиваю потому, — пояснил Эллери, вертя в руках пенсне, — что подумал, не мог ли он доверить вам на хранение какие-то важные бумаги? В конце концов, как вы выразились, отношения между клиентом и адвокатом в каком-то смысле священны.
— В каком-то смысле, — обронил судья.
— Важные документы? — повторил Пенфилд медленно. — Боюсь, я не совсем понимаю, мистер Квин. Вы имеете в виду долговые обязательства, биржевые бумаги и прочее такое?
Эллери ответил не сразу. Он подышал на линзы, потом в задумчивости протер их и водрузил пенсне себе на нос. Все это время Лукас Пенфилд с почтением наблюдал за его действиями. Потом Эллери как можно небрежнее спросил:
— Вы знакомы с миссис Лаурой Констебль?
— Констебль? Констебль... Не думаю, что я знаю эту даму.
— А с Джозефом А. Мунном? И миссис Мунн, бывшей Сесилией Болл, актрисой?
— О! — воскликнул Пенфилд. — Вы имеете в виду людей, которые гостят сейчас в доме Годфри? Полагаю, я слышал эти имена и прежде. Нет, не могу сказать, что имел удовольствие знать их лично, ха-ха!
— Марко не писал вам о них?
Пенфилд надул красные губки. Было ясно, что он теряется в догадках, насколько много известно Квину. Его ангельские глазки несколько раз прошлись по лицу Эллери, прежде чем он ответил:
— У меня ужасно плохая память, мистер Квин. Не могу так сразу вспомнить, писал он мне о них или нет.
— Хм. Кстати, вы не знаете, не увлекался ли Марко любительской фотографией? Сейчас это модно, и мне просто любопытно...
Адвокат моргнул, а Молей обернулся с хмурым выражением.
Но судья не спускал холодного, пристального взгляда с лица адвоката.
— О, вы так быстро меняете тему разговора, мистер Квин, — пробормотал наконец Пенфилд, криво улыбаясь. — Фотографией? Почему бы и нет? Я не знаю.
— Но он не оставлял вам никаких фотографий?
— Разумеется, нет, — поспешно ответил адвокат. — Разумеется, нет.
Эллери глянул на инспектора Молея:
— Мне кажется, инспектор, нет смысла и дальше терять время с мистером Пенфилдом. Он явно... э... не может ничем нам помочь. Очень мило с вашей стороны, что вы побеспокоили себя и приехали сюда, мистер Пенфилд.
— О, никакого беспокойства! — воскликнул адвокат. Добродушное настроение в мгновение ока вернулось к нему опять. Он вскочил со своего стула. — Что-нибудь еще, инспектор?
— Катитесь, — беспомощно буркнул тот.
В руке Пенфилда появились крохотные часики.
— Боже мой! Мне следует поторопиться, если я хочу поспеть на последний самолет из Гросли-Филд. Ну что ж, джентльмены, жаль, что не смог вам помочь. — Он пожал руку Эллери, поклонился судье, тактически игнорируя инспектора Молея, и направился к двери. — Был рад снова увидеться с вами, судья Маклин. Не сомневайтесь, я передам от вас поклон Кинси. И конечно же я буду рад сказать инспектору Квину, мистер Квин, что я видел... — Он продолжал слащаво улыбаться и кланяться даже тогда, когда дверь скрыла его ангельское личико.
— Этот человек, — мрачно заявил судья, все еще глядя на дверь, — сумел уболтать суд и помог избежать приговора по меньшей мере сотне профессиональных убийц. Он подкупал свидетелей и запугивал тех, кого не смог подкупить, преднамеренно уничтожал доказательства. Однажды ему удалось погубить карьеру молодого помощника окружного прокурора, подставив его в скандальной истории с пресловутой красоткой полусвета накануне судебного заседания об убийстве... И вы надеялись добиться от него какого-то толка!
Губы Молея беззвучно задвигались.
— Мой совет вам, инспектор, забудьте о его существовании. Для честного полицейского он слишком скользкий тип. И если Пенфилд каким-то образом связан с убийством Марко, можете быть уверены, вам никогда не обнаружить этой связи или не найти доказательств.