— Миссис Констебль, — начала Стелла Годфри, и тени под ее глазами залегли еще глубже. — Они... они унесли ее?
— Да, — мрачно буркнул Молей. — Она совершила самоубийство. По крайней мере, вы должны быть благодарны, что это не очередное убийство, которое лишь осложнило бы дело.
— Как это ужасно. — Миссис Годфри передернула плечами. — Она была такой... такой одинокой.
— Мне ужасно жаль нарушать ваш покой в столь позднее время, — вступил Эллери. — Насилие рождает насилие, и, не сомневаюсь, вы сыты всеми нами по горло. И все же, миссис Годфри, мы должны выполнить свой долг; к тому же чем более действенную помощь вы нам окажете, тем скорее сможете от нас избавиться.
— Что вы имеете в виду? — нерешительно спросила она.
— Нам кажется, что пришла пора выложить карты на стол. Ваше молчание доставило нам много хлопот, но, слава богу, нам удалось узнать почти всю правду другим способом. Поверьте мне, пожалуйста, что у вас больше нет необходимости хранить молчание.
Рука женщины упала на руку ее мужа.
— Ладно, — неожиданно уступил Годфри. — Это вполне справедливо. Как много вам известно?
— Все, что касается отношений между Марко и миссис Годфри. — В голосе Эллери прозвучала нотка сочувствия.
Миссис Годфри схватилась свободной рукой за горло.
— Откуда вы...
— Мы подслушали ваше признание мистеру Годфри. Так сказать, черная неблагодарность за ваше гостеприимство, но у нас не было выбора.
Ее глаза потухли; лицо залилось краской стыда.
— Не будем обсуждать этические проблемы случившегося, — сухо обронил Годфри. — Надеюсь, это не предназначено для публичной огласки?
— Газетчикам ничего не было сказано, — заверил их Молей. — Выкладывайте, мистер Квин, что там у вас на уме?
— Разумеется, — начал Эллери, — все это строго между нами... Миссис Годфри?
— Да? — Она подняла голову и встретила его взгляд.
— Так-то лучше, — улыбнулся Эллери. — Джон Марко шантажировал вас, я прав?
Он внимательно наблюдал за четой Годфри. Но если надеялся, что миссис Годфри придет в ужас, а миллионер впадет в ярость, то был разочарован. Совершенно очевидно, что после сцены признания в саду между ними не осталось никаких тайн. В каком-то смысле он был даже рад: это гораздо упрощало дело.
— Да, — сразу же ответила она, а мистер Годфри резко добавил:
— Она все мне рассказала, Квин. В чем дело?
— Сколько раз вы платили ему, миссис Годфри?
— Пять или шесть, я не помню. Первый раз еще в городе, потом здесь.
— Значительные суммы?
— Довольно значительные.
— Не ходите вокруг да около! — гаркнул Уолтер Годфри.
— Но ваш личный счет в банке далеко еще не пуст?
— У моей жены значительное состояние, положенное на ее собственное имя! Вы будете говорить прямо, черт вас возьми? — взорвался Годфри.
— Пожалуйста, мистер Годфри, я задаю эти вопросы не из праздного любопытства, уверяю вас. Скажите, миссис Годфри, вы говорили кому-нибудь еще — кроме вашего мужа — о связи между вами и Марко и о деньгах, которые ему заплатили?
— Нет, — прошептала она.
— Минуточку, мистер Квин. — Инспектор наклонился вперед, и Эллери немного раздраженно посмотрел на него. — Миссис Годфри, я хочу, чтобы вы объяснили, зачем вы приходили в комнату Марко в ночь убийства.
— О! — слабо воскликнула она. — Я...
— Миссис Годфри все мне рассказала, — резко вмешался Годфри. — Она пришла умолять его. Он поставил перед ней ультиматум: в понедельник она должна была заплатить ему довольно крупную сумму. И вот она пришла к нему в комнату умолять его отказаться от его требований. Она боялась, что больше не сможет прикасаться к деньгам без моего на то ведома.
— Да, — прошептала женщина. — Я... я едва не стала перед ним на колени... Но он был так жесток. Потом я... я спросила его о миссис Констебль и о миссис Мунн. Он закричал, чтобы я не совалась не в свое дело. В моем собственном доме! — Ее лицо вспыхнуло. — И еще обозвал меня...