А как-то мы с ним обсудили скандал с Грассом.
— Да эти люди просто не понимают, как тогда это всё было. Я же не добровольно пошел вступать в партию тогда. Просто так получилось. Что же касается СС (в котором я, слава богу, не состоял), то в теории туда брали только добровольцев. А на практике некоторых призывников туда просто зачисляли, и всё. После, когда находили у человека на руке эсэсовскую татуировку, с номером — так сразу кидались осуждать. А как он попал в СС — этим обвинителям все равно… В лагерях к таким людям у администрации было особое отношение. Их селили в отдельных бараках, где был строгий режим. И освобождали эсэсовцев из лагерей позже, чем других. Вот я честно писал в анкетах про партию и на этой почве имел неприятности. У меня в личном деле была отметка — «состоял в NSDAP», в национал-социалистической рабочей партии Германии. Пятно! Мне не давали какую-то работу — наверно, думали, что я буду передавать врагам секретную информацию.
— А знал ты настоящих военных преступников?
— Нет. Они почти все убежали на Запад заблаговременно. Там им было точно лучше, чем в восточной зоне. А у нас они не высовывались. В ГДР были, конечно, бывшие старшие офицеры вермахта — типа, перевоспитанные в лагерях, в так называемых антифашистских школах… Преступниками они не считались.
Райнер то и дело вспоминал старое время — 30-е и 40-е.
— В детстве и юности меня мучила тема социального неравенства. Вот в детстве моя семья все время переезжала, потому что мы не могли вовремя платить квартплату, ее же поднимали постоянно. И мы вынуждены были искать жилье похуже, подешевле. То, что это несправедливо, — я чувствовал еще ребенком. А вот почему именно так всё устроено — я раньше не понимал. Но после понял — в совецкой оккупационной зоне, куда вернулся после плена. Я увидел, что в Восточной Германии в центре политики — человек, а не прибыль. А теперь в новой жизни, в объединенной Германии, я вижу, что в центре — не человек. Не простой человек. А выгода и прибыль!
Я на это деликатно заметил Райнеру:
— Политика тут, может быть, вовсе ни при чем. Просто люди созданы не равными, они разные. Одни — алчные, другие — бессребреники. Такова человеческая натура, люди такие, как есть. Коммунисты не давали этой натуре проявиться, а как настала свобода, так каждый показал, кто он такой и на что способен, все проявили свою сущность. А коммунисты — против свободы, и они пытались переделать людей.
Конечно же, Райнер со мной не согласился:
— Свобода! Да что это вообще такое? Свободен ли сегодня человек? Безработный, к примеру? А как люди становятся миллиардерами и не знают, что им с этой кучей денег делать? Но все равно заняты приумножением капитала? Вот раньше нам запрещали ездить на Запад, ну, мы и ездили только на Восток. Теперь же всё разрешено, а денег-то нету на поездки. Эта свобода — не лучше той жизни, какой мы жили тогда. Такая свобода — не то, чего я хотел! Лучшая разновидность свободы — это получить работу, если есть такое желание, и потом совершенствоваться в выбранной профессии. В ФРГ хорошо принимали людей, сбежавших или переехавших из ГДР. Потому что это были квалифицированные работники, Запад получал их даром, он же не тратился на их обучение. А платили восточным немцам меньше, чем западным, да и своим стали снижать ставки, под воздействием этого демпинга. Что такое угнетение, мы все прекрасно понимаем! Я, старик, на Запад не собирался. Хотя бы потому, что считал: человек должен не только брать, но и давать что-то обществу. И ГДР бы сама не развалилась, она не показала бы худших по сравнению с Западом результатов — если бы Западной Германии не помогли извне. Но, конечно, дело не только во внешнем воздействии. Были, само собой, и внутренние причины. Понятно, что огромный капиталистический мир — экономически намного сильнее немногочисленных стран соцлагеря. У соцстран к тому же не было единства… И потом, не надо забывать, что ГДР отдала по репарации намного больше, чем западные немцы! Так вышло потому, что СССР сильно пострадал от войны и там надо было много чего восстанавливать, — в отличие от Штатов, которые в войну не то что не пострадали, но еще и обогатились!
— А вот война. Я иногда думаю, что причина поражения Германии в том, что ваш фюрер начал убивать евреев. Но зачем он на такое пошел?
— Ну, тоталитарная система нуждается во враге. Это традиция, причем не только немецкая — вспомни про еврейские погромы в России! Евреи в Германии были еще до Гитлера… их притесняли… Им не разрешалось изучать ремесла… Фюрер пришел к власти в то время, когда миллионы немцев были безработными. А он обещал дать людям работу и таки дал! Он строил те же дороги. Так что не удивительно, что люди были ему реально благодарны.