На западе общественное мнение довольно скептически относилось к политике своих правительств, направленной на союз с СССР. И одним из главных раздражителей западного общественного мнения было то, что в Советском Союзе нет свободы совести. Сталинскому правительству было важно доказать обратное. И одних лишь пропагандистских книг – таких, например, как книга «Правда о религии в России», вышедшая в Москве в 1942 году – было недостаточно. Речь в этой и других книгах шла о том, что верующие в Советском Союзе пользуются полной религиозной свободой, а гонения на Церковь происходят на оккупированных территориях.
Иными словами, правды в этих книгах было немного и их заверения были недостаточно убедительны. Нужны были вещественные доказательства. Особенно, накануне Тегеранской конференции, где Сталин рассчитывал получить гарантии скорого открытия Второго фронта. Тогда же, перед конференцией, в Москву должна была прибыть высокопоставленная делегация Англиканской Церкви. Сталин хотел, чтобы со стороны Московской Патриархии ее приняли по высшему разряду, «по-патриаршьи». Ему было нужно, чтобы делегация вернулась домой с самыми лучшими впечатлениями. Это стало непосредственным поводом ускорить тот внешний поворот в церковной политике, который назревал.
Встал вопрос о дате выборов Патриарха. Сталин потребовал, чтобы это решили «большевистскими темпами», т.е. созвали Собор буквально за три дня. И действительно задача была решена – с привлечением спецсредств и военной авиации. В ночь на 5 сентября состоялась встреча, а уже 8 сентября открылся Собор. На нем было всего 19 архиереев – все, кто мог быть привлечен на Собор в тот момент.
Итогом Собора, как мы знаем, стало избрание Патриархом митрополита Сергия. Также быстро!
И, наконец, когда все это было решено, Сталин сказал: «Если у вас больше нет к Правительству вопросов сейчас, может быть, они появятся потом». Для этой связи, а точнее для контроля над Церковью, был учрежден специальный орган – Совет по делам РПЦ при СНК. Во главе его поставили чекиста Карпова, который прежде уничтожал ужасными методами церковь.
Все важнейшие решения, касавшиеся жизни Православной Церкви, подлежали согласованию с Советом, на местах работали его уполномоченные. С ними архиереи были обязаны согласовывать свои действия – назначение благочинных, настоятелей храмов. В итоге получалось, что Русская Православная Церковь через этот Совет де-факто оказалась встроена в систему государственных органов, хотя формально ленинский декрет об отделении Церкви от государства никто, разумеется, не отменял.
По мере наступления Советской армии в Европу разворачивались гонения и против духовенства, отметившегося на оккупированных территориях. Практически все, кто активно проявил там себя в церковном служении (например, в известной Псковской миссии), подверглись репрессиям, хотя и не все сразу.
Особенно гонения усилились после 1948 года. Последние годы жизни Сталина были временем нового антицерковного натиска. Но в отличие от довоенных сталинских гонений, послевоенные осуществлялись скрытно, и, кроме того, они уже не затрагивали собственно Московскую Патриархию. К тому времени ставший патриархом Алексий – I, получил орден трудового красного знамени, а митрополит Николай (Ярушевич) ездил по всему миру, выступая в защиту советской политики. «Журнал Московской Патриархии» переполнялся здравницами Сталину. Внешнему наблюдателю картина могла показаться почти идиллической. Но те факты, которыми мы располагаем сейчас, позволяют утверждать: кардинального переворота в политике Сталина по отношению к Церкви не произошло. Сталин как был богоборцем, так и остался им до конца своей жизни.
После загадочной смерти Иосифа Виссарионовича, стали приходить к власти другие политические деятели, которые уже физически не уничтожали церковь, но вели борьбу с ней другими методами. Это были огромные внецерковные пропаганды в школах, институтах. Был введен предмет философия, в которой признавались только два философа Маркс и Энгельс, а всех остальных философов признавали не правильно мыслящими. Дело доходило даже до того, что их просто не издавали и запрещали. Так же на комсомольских и коммунистических собраниях разбирали и стыдили людей, которые хоть как то положительно откликались о вере: лишали их партийного документа, а это значит, что этот человек лишался и всяческих льгот и привилегий в Советском Союзе. Сами храмы облагали страшными налогами, которые храм не мог выплатить, как итог храм закрывали. Отсюда, кстати, и пошли так называемые "прейскуранты" на церковные требы, такие как крещение, венчание, подача записок о здравии и т.п. Хотя сейчас правда в некоторых храмах возвращается все на круги своя, где все эти обычные требы выполняются за пожертвование.