Не взяв с собой шашек(сабли казаков), в рубахах и в штанах, надев сапоги, они шагом, пошли навстречу огню. Медленно двигаясь по направлению к костру, они слышали каждый шорох. Было слышно, как в ночном Дону, охотясь, плескается хищная рыба. Где-то, ближе к берегу, раздавалось кваканье лягушек, и хрюканье кабанят со своей мамой со стороны леса. Страшные звуки раздавали ночные птицы. Трое друзей подходили все ближе и ближе к огню. Наконец, они подошли к небольшому холмику, где горел костер. Кивнув головой друг другу, они стали окружать холм со всех сторон, пока, наконец, не взошли на него.
Была тишина, только горело пламя и щелкали дрова. Оглядываясь по сторонам, они никого не увидели на холме. Как вдруг! Резко, раздался чей – то голос:
– Ну, здравствуйте, служивые!
Казаки, вздрогнули и начали оглядываться, но не видели никого.
– А я вот, все думал, подойдуть они, чи (на Дону, вместо "или", говорили "чи") нет?
– Хто ты? – громко спросил один из Гриша. – И где ты?
– Точно нечистая, – проговорил в пол голоса, Николай.
– Да здесь я! Здесь, – продолжил голос, – посмотрите вниз.
Посредине холма, казаки увидели глубокую и узкую яму, из которой, торчала голова в капюшоне.
– Ху, ты! Шут тебя попутал! – выругался Петро, – ты хто такой, и что делаешь здесь?
– Подожди милый, – опять заговорила голова из ямы, – дай хоть, вылезти мне.
Дождавшись, когда голова вместе с туловищем, оказавшаяся человеком, выбралась до пояса из ямы, станичники схватили под руки неизвестного, и вытащили его, вместе с ногами.
– Хух, старость не радость! – опять, заговорил с ними, стоявший теперь перед ними во весь рост, маленький человек.
– Ты хто, такой? Что, делаешь здесь, в лесу ночью! – начал разговор, разгоряченный Гриша, – и что это, за яма?
– А ну ка, нечистый, перекрестись! – с испугом, обратился к неизвестному Николай. – быстро целуй икону Спаса! – и, протянул висевший у него на шеи образок.
– Хух, милые, давайте присядем, – снимая с головы капюшон, предложил незнакомец, – да, дайте хоть отдышаться мне!
Его лицо выглядело спокойным. Старик по-доброму смотрел на друзей.
С отдышкой он начал говорить.
–Здешний я! Могилу трех братьев, знаете?
– Эт, которые строили еще лет двести назад монастырь, а посля (после) с заработанными деньгами шли, и их убили? Знаем! – сказал Петр.
– Вот! А я не далеко от того места и живу. Дом, у меня саманный (из глиняных смешанных с соломой кирпичей), камышом крытый.
– А тут, что делаешь? – слегка прищуривая глаз, поинтересовался старика Николай.
– А тут, я вот, за этим местом слежу.
– За этим? – опять проговорил Николай. – а, что же, это здесь такое? И? почему, ты ночью здесь, когда все спят?
– Так ведь, мне еще от деда, это завещание, передано было. Мол, ты, следи за этим местом, и смотри, чтобы о нем никто не знал!
– А что же, это такое за место, что следить за этим нужно, да чтобы никто не знал? А – а? – на этот раз поинтересовался Петр.
– Ход! – тихо промолвил пожилой мужчина.
– Ход? – вступил Григорий, – и куда же он ведеть?
– На ту сторону!
– На ту сторону Дона? – с удивлением, продолжал говорить Григорий.
– Да, на ту сторону Дона!
Переглянувшись, еще ничего не понимая,друзья стояли как вкопанные.
– Ты хочешь сказать, если мы спустимся в эту яму, то там дальше, пойдем через переход, и очутимся на другой стороне? – спросил Николай.
– Да! – ответил старик, – но мой дед запрещал мне переходить под землей, на ту сторону реки. Он запрещал мне, и сам, не переходил. Он велел, если хто случайно найдеть этот ход, чтобы я предупредил, чтобы он не переходил через него.
– А что же это, за тайна такая, что нельзя под Доном ходить? А – а? – спросил Григорий.
– Я не знаю! Дед мне ничего не рассказывал про это! Просто велел предупредить.
– Ну что? Может быть проверим братцы, что это за ход за такой? – предложил своим товарищам Григорий.
– Да ты что, Гриня! На ту сторону, под землей, что ли собрался?! – возразил Николай – тут нечистою пахнет!
– Да что ты заладил все, нечистою, нечистою! Этот ход монахи двести лет назад, скорее всего, вырыли! Интересно же! – громко возразил Петро, – ну ,что Григорий, полезли вместе! А Николай пусть с дедом беседует.
– Полезли! – уверенно, проговорил Гриша.
– Эй, эй, постойте! А дед то, дед то где? – встревожился Николай, – деда- то нету!
– Шапка у него есть такая! Надеваешь, и табя никто не видить, – пошутил Петро, спускаясь по лестнице, которая прислонена была к стене ямы.
– Эй, эй, я с вами, – робко пробормотал Николай и подошел к спускавшемуся в яму Григорию.