– Ты думал о Ярославе, так? – Истр нехотя кивнул и, нахмурившись, отвел взгляд.
– А ты, Енисея, не тревожилась ли о том, что твой батюшка и я передеремся, стоит мне вернуться со шкурой золотой козы? – Енисея медленно кивнула. – А ты, Ярушка, разве ты не боялась более всего потерять твоих близких, ведь ты не знаешь до сих пор, что с ними сталось после джунгарского нападения? – Ярослава, еще не понимая, к чему клонит Олеб, тоже кивнула.
– С вами еще одна девочка, – Олеб подошел к Аякчаане, та покраснела от неожиданности, так как все это время с любопытством его разглядывала.
– Меня Аякчааной зовут, я с Катей пришла из ее мира и ее времени, – представилась та, не вдаваясь в подробности их встречи – к чему они сейчас. – И мне представилось, что я иду по скользкому льду, кругом океан, а лед такой прозрачный, что видно на много метров вглубь. Очень страшно. И из воды вдруг выпрыгнул кит, разломав лед, и я оказалась на скользкой льдине, посреди океана. Но мне дедушка сказал, что это все лишь видение, что меня хотят напугать и запутать, и чтобы я подумала о том месте, где я была только что. Я подумала о черной комнате, той что с троном, и оказалась в ней. Но там все уже плакали, болели, а Катя словно замороженная стояла, а потом я видела, как она летала…
Олеб кивнул и встал напротив Кати, пристально на нее посмотрел:
– И, наконец, Катя, о чем более всего переживала ты и что ты видела в тронном зале?
Катя нервно сглотнула. Она почувствовала себя партизаном на допросе, но настороженные лица друзей, несчастные глаза Ярушки, заставили говорить откровенно. Кажется, она уже догадывалась, о чем хочет сказать Олеб.
– Узнав о том, что Ирмина – родная сестра Могини, я больше всего стала бояться, что Черный морок и мою душу захватит. Что я тоже могу стать его прислужницей.
– И что тебе привиделось там, в тумане, устроенном Ирминой? – прищурился Олеб. Ребята затаили дыхание.
– Я видела, как Ирмина пыталась завладеть моей силой, – твердо проговорила она. – Я ей сказала, что мы – родня, и она подумала, очевидно, о том же, о чем и я: что Светлый морок к ней может перейти.
– И?
– Он бы и перешел, если бы не голос, который сказал, что Сила – это всегда просто Сила, она не черная и не белая. Направление ей даем мы, с нашими мыслями и стремлениями. Хочешь нести добро – неси. Хочешь сеять зло – сей. Это только твой выбор, – ребята переглянулись, а Катя, не останавливаясь, продолжала, – и я сделала свой выбор еще там, в подвале Александрии, пообещав, что Силу Рода буду использовать только во благо, понимаете? Все решилось еще там! – она выдохнула. – И тогда я сама завладела ее силой.
Ребята снова переглянулись. Олеб, переводя взгляд с Ярославы на Енисею, подытожил:
– Выходит, вам, и в самом деле, виделся свой собственный страх: Кате – стать черной ведьмой, Ярушке – потерять семью, остаться одной, Енисее –что мы с твоим батюшкой поубиваем друг друга.
– А отчего же вам ничего не привиделось? – резонно заметила Ярушка.
Истр всплеснул руками:
– Да потому что мы только о вас и думаем последнее время! Ничего в голове больше не держится! То в яму угодите, то с удачей распрощаетесь и потом на каждой кочке и ступеньке спотыкаетесь!
– А я вообще только появился во дворце Маары, – добавил Олеб. – На меня все эти Ирминины фокусы не успели подействовать!
Енисея и Ярушка несмело улыбнулись:
– Так, что, это все Морок был, сон? – неуверенно спросила Ярослава. Истр и Олеб почти одновременно кивнули.
– Сон или нет, но что – то во мне изменилось, – неожиданно прошептала Катя, внимательно разглядывая свои руки. – Смотрите!
Ребята бросились к ней, и разом ахнули, увидев ее ладони: по ним, словно по мановению невидимой кисти, растекались загадочные письмена. От кончиков пальцев исходили хитросплетения точек, тире, тонких и толстых линий, завитки и пунктиры, заполняя все пространство ладони, узких девичьих запястий.
– Что это? – заворожено переговаривались ребята.
– Это Сила, принятая Катей на себя, – усмехнулся рядом незнакомый голос.
Друзья оглянулись: высокий светловолосый парень с ясными глазами, светлой хоть и чуточку ехидной улыбкой смотрел на Катины ладони поверх их голов.
– Ты кто вообще? – удивилась Аякчаана. – Ведь тебя здесь не было!
Парень широко и обезоруживающе улыбнулся, глядя на Катю:
– Представишь меня своим друзьям?
Девочка смутилась. Она бы, конечно, представила его, если бы сама знала, кто он. А то и в прошлый раз от него ответа не добилась, а сейчас и того подавно. Но доставлять ему удовольствие и краснеть она не собиралась. Катя с вызовом посмотрела на парня: