Оруженосцы и стражники уже были рядом. Они стали помогать коням подняться.
Де Морс обхватил виконта двумя руками и помог выбраться из-под бьющейся на нем лошади.
Встав на ноги, едва двигаясь в неуклюжих и довольно помятых доспехах, Энтони стал поворачиваться. Увидев своего недавнего рыцаря, он шагнул к нему.
– Эй, вы, шевалье. Вы поступили неправильно. Все это бесчестно! Вы не рыцарь и трус! Вызываю вас на поединок!
Рыцарь откровенно насмехался, глядя в глаза виконта сверху вниз.
Но тут графские герольды затрубили в трубы.
Маршал Лелоур спешил по ристалищу. Все рыцари оставили сражение и обступили бранящихся товарищей.
Подойдя к ним, маршал встал между готовыми к схватке, разгорячёнными рыцарями.
– Хозяин земли и устроитель поединка, сеньор граф де Монфор-лАмори, владетельный князь Тулузский, граф дЭврё властью своей прекращает любой поединок на своей земле.
– Братец спешит на помощь! – громко проговорил рыцарь.
И Энтони, мельком взглянув на замершего на своем месте Амори и побагровев, шагнул к нему.
– Никакой и ничьей власти надо мной, кроме божьей. Я при всех присутствующих вызываю неизвестного мне рыцаря на бой, и тот будет трусом и предателем, кто помешает мне в этом.
– Одумайтесь, виконт, ваше положение обязывает…
– К черту положение! Он оскорбил меня. Он не смел делать «каприолу» своим дестриером.
– Он будет наказан.
– Никто не смеет наказать его кроме моего оружия.
– Или вашего представителя, – спокойно и ровно проговорил де Морс.
– Что?
– Я готов представлять ваши интересы в поединке с этим рыцарем. Я его не знаю и личной мести к нему нет. Но я приехал сюда подраться, и я готов. Что мне может помешать в этом?
Маршал Лелоур подозвал герольда и что-то сказал ему. Тот быстро пошел, потом побежал по полю к месту, где сидел на трибуне граф Амори.
Долго он ему говорил, склонившись в поклоне.
Граф кивал, потом коротко ответил, и герольд бегом побежал назад.
Он передал ответ графа, и маршал повернулся к рыцарям.
– Высокородный владетель согласен на такой поединок.
– Пресвятая заступница! – воскликнул Энтони, у которого это прозвучало как «черт вас всех возьми!».
Де Морс стоял чуть в стороне, словно сторонний наблюдатель. И подбородок его, выступающий из металлических пластин, оставался твердым и отрешенным. И глаза терялись во мраке тени от шлема и налобной пластины.
Поединок, по обоюдному согласию, должен был произойти сейчас же и доспехи были выбраны боевые, более легкие и подвижные. Турнир был прекращен. Рыцари разошлись снять доспехи. Они не жалели о потерянном времени – впереди предстояло зрелище настоящего боя.
Поединок по вызову отличался от турнира. Если на турнире гибли по случайности, то в поединке дрались до смерти или до полного удовлетворения всех условий победителя.
Судя по настроению обоих рыцарей участников, уступать они не собирались. Энтони, которого уже раздели слуги, быстро подошел к своему представителю.
Тот уже сменил доспехи и стоял у своего шатра на возвышении в ожидании, пока ему оруженосец подводит боевого коня.
– Хотите, я отменю поединок? – едва приблизившись к рыцарю, проговори Энтони. Он, хоть и получил несколько царапин и ушибов, рад был бы сам начать бой.
– Зачем? – коротко и насмешливо отозвался рыцарь, берясь руками за луки седла и вдевая в стремя длинный носок своего башмака.
– Будьте осторожны, шевалье, – быстро проговорил Энтони, глядя на Черного рыцаря. – Если почувствуете, что вас побеждают, сдайтесь, я выкуплю вас.
Открыто расхохотавшись, Черный рыцарь поднялся в седло. Прекрасно выезженный конь ровным шагом тронулся с места, пока рыцарь не пришпорил его, спеша к своему месту.
Энтони остался и смотрел вслед удивительного шевалье.
Герольды зачитали правила и причины поединка, и рыцари сошлись в схватке-тьост. И длиться он должен был до добровольной и полной сдачи или до смерти – «à l'Outrance»
Копья переломились у обоих, но рыцари остались в седле, что вызвало крики одобрения с трибун.
Дальше оба они выбрали булавы и держа их наготове, стали ездить кругом, выбирая место для удара. Первым ударил южанин. Черный рыцарь, мастерски управляя конем, избежал удара. Он был само хладнокровие. Его глаза все так же скрывались в тени шлема, губы, больше похожие на щель, цинично усмехались.
Два удара нанес южанин и оба не настигли цели. Третий едва задел левый наплечник Черного рыцаря.