Зяба продолжил.
— В натуре, кореша… Ведь Труба ни слова конкретно не сказал в обвинение, а ведь Витя Рябой не парень-первоходка, может за базар и подтянуть. Рамсы с ним вести, ой, как для себя дорого! А что у Трубы… одни общие фразы… — и рассмеялся: — Чуйка у него!..
Шутку Зябы кореша поддержали осторожным смехом, если у Трубы переклинит планку, пиши, пропало. Сам же Зяба подошёл к окну. Открыл форточку. Провёл пальцем по раме.
— Труба, как ты можешь жить в таком… — Зяба запнулся, подыскивая нужное слово.
— Лучше в таком, — сдерживаясь, сказал Труба, — чем у кума в гостях.
Штырь хрустнул пальцами.
— Тут ты, Труба, прав… но без верной доказухи, прости, ветер руками ловить.
— А если я, — Труба от злости покраснел и затрясся.
— Косяк подошёл к корешу и похлопал по плечу.
— Не кипишуй. Если бы, да кабы, то во рту росли б грибы.
Труба скинул руку и вскочил со стула.
— Я не пустое брякало, Косяк. Ты меня знаешь!..
Косяк протянул руку.
— Бывай, Труба. Будут факты, будет предъява.
Труба крепко сжал кулаки и процедил через зубы.
— Будут факты. Нет «рыжья». Мутит Рябой.
— Докажи сперва, что его нет, — посоветовал Косяк и вышел вслед за остальными.
Труба стоял возле окна. Он проследил, как кореша сели в джип и уехали, поднимая пыль колёсами. Он ещё долго стоял и как заезженная пластинка шёпотом повторял: — Будут факты. Мля буду. Рябой мутит…
— Всё надоело! — Настя отбросила планшет, — блин, никаких развлечений!
Эля, не отрываясь от своей электронной игрушки, вяжет виртуальное макраме, наставительно говорит ей:
— Привыкай к настоящей жизни учёного. Для фанатиков от науки, думаешь, что, кино да клубы развлечение? Хрен с два! Истинное удовольствие — копаться в земле, радостно визжать при виде маленького керамического осколка какого-нибудь килика или помятого медного кувшина, а уж сколь восторга вызывает зачуханная мелкая монетка! Вот это для них развлечение. На уме раскопки с перерывом на осень-зиму, тогда в кабинет за стол систематизировать находки, раскладывать по своим полочкам, затем работа над докладом, писание научных статей, конференции с такими же мудаками, зацикленными на копании в грязном белье истории. И никакой романтики!
Настя выслушала подругу с раскрытым ртом.
— Ни фига, ты, Элька, спич толканула! Прям, как на собрании перед битком студентами набитой аудиторией!
Эля, увлечённая новым рисунком, пропустила мимо ушей высказывание подруги.
Настя растянулась на кровати и категорически заявила, что жизнь учёного представляла себе несколько иначе. Смотревшая на потолок палатки Надя спросила, по каким книгам у неё сложился романтический образ учёного-археолога. Эля отмахнулась; Настя буркнула что-то не членораздельное. Но Надя поймала волну и уверенно бороздила море софистики, ну-да, ну-да, философствовала она, а я вот ни романтизма, ни приключений не вижу. Скука, высокообразованная выпендрёжистая скука! Что в книгах, что в кино, взять Индиану Джонса, всё специально приукрашено, иначе кто б пошёл смотреть на скучное копание в земле, нет, как в борщ сметану, добавят стрельбы или погони, подорвут парочку зданий, растормошат сонное сознание зрителя активным действием и археолог уже не учёный, а супервоин, скрывавший своё истинное лицо до определённого момента.
Эля, наконец, оторвалась от макраме, посмотрела сосредоточенно на подруг, ноне произнеся ни слова, снова углубилась в нитевые узорчатые хитросплетения.
Так уж получилось, что в наше время молодёжь с увлечением пускается по дорогам виртуальных миров, предпочитая его спору о романтизме и серым обыденным разговорам о погоде. Она увлеклась вязанием, и только разговор о случившемся с Петром отвлёк от составления сложного узора.
— Интересно, кто и за что так отделал Петьку? — рассуждала Надя, — не за то, что в лесу прогулялся…
— Не факт, не факт, — отозвалась Настя, уселась на кровати и обхватила руками колени. — Папин знакомый однажды вышел мусор выбросить, вернулся через пять дней. Жена не знала, что делать, в милицию заяву настрочила, розыск объявили, а он, представьте себе, встретил возле баков старого знакомого, тот работает в Магане, по республике летает. Вот и улетел папин знакомый с другом республику с неба изучать. Но вся хохма в том, что была зима, вышел он в тапочках и осенней курточке.
Высказала свою версию Эля.
— Походи, где он, — посоветовала она, — авось, узнаешь…
Надя повернулась к Эле и показала язык.
— Разавоськалась… лучше предложила бы что-нибудь захватывающее…
Настя взяла пилку и от него делать начала обрабатывать ногти на руках.
— Хорошо, жив остался.
— И то верно, — заметила Надя.
Эля внесла интригу.
— Режьте меня на кусочки, но без женщины здесь не обошлось.
Надя фыркнула.
— Где ты здесь женщин видишь? — спросила она и тотчас поправилась: — Я нас красивых в расчёт не принимаю.
— Очень даже зря, — отвлеклась от ногтей Настя.
— Что?
— А то, — произнесла Настя. — Вспомните, как он продолжительно смотрел на местную девушку, когда мы ездили…
— Ой, девочки, точно! — горячо крикнула Надя. — Вот вам и романтизм в профессии…
Настя подобралась на кровати.
— Дальше, Надя, дальше, — подзадорила она подругу, — развивай тему!
Надя развела в растерянности руки, умолкла на минуту.
— Потом он пошёл на поиски, археолог — тот же сыщик, этой девушки, — подняла она указательный палец вверх. — Они встречаются, а тут некстати появляется её жених, какой-нибудь местный…
— Авторитет, — подсказала Эля.
— Вот, авторитет, и спрашивает Петю, что это ты к моей невесте клинья подбиваешь. Петя ему, типа, мы живём в свободном мире, авторитет ему, ты, типа, не у себя дома, у нас свои правила и завязывается драка. Авторитет после нескольких минут понимает, одному не справиться и зовёт на помощь своих подчинённых. Один из подоспевших наносит предательский удар сзади… А так, один на один Петя вставил бы этому женишку, но против троих…
Эля села на кровати, приковывая к себе внимание.
— Да-да-да!.. Надя, точно, они ему вставили, но и он им накостылял напоследок, — девушка раздухарилась и помахала руками, показала, как Петя им накостылял, — так в кино бывает.
Надя азартно вырвала эстафету.
— Ага! — фантазия вырвалась на свободу, и не было видно ей краю, — теперь же, по развитию сюжета, эта незнакомка…
— Почему незнакомка? Он же с ней знаком?
— Для нас — незнакомка, — поправила курс рассказа Надя, — должна найти Петю…
— Стоп, Надя, — перебила Эля. — А как же твои виды на него?
Надя наморщила носик.
— А!.. Глупости. Цель моей жизни другая. Так вот, она придёт…
— Нет, Надя, погоди, — снова перебивает Эля. — Безусловно, это романтично: девушка-аборигенка, любовь с первого взгляда, поединок на мечах… Прекрасно! Но в жизни, куда милиция смотрит?
Надя вытянула лицо.
— Точно, куда?
— А милиция-полиция смотрит по факту, — с умным видом заявила Настя. — Избили — пиши заявление. Начнутся следственные действия. Нет заявления, нет преступления.
— Всё-то ты знаешь, — ехидненько произнесла Надя, — красиво излагаешь. Небось, твой научил…
Настя посмотрела на подруг.
— Чо уставились. Научил. Что в этом плохого? — спрыгнула с кровати и выглянула наружу. — Снова дождь! Так и лето пройдёт среди слякоти, нет погожего денька, позагорать…
Эля успокоила.
— Не в тропиках живём. Сегодня дождь, завтра — вёдро.
Надя потянулась, хрустнув косточками.
— А мне, честно говоря, надоело безделье. Хочется углубиться в прошлое с головой. Дневник до сих пор не заполнен. Что писать, ума не приложу!
Эля и Настя, не сговариваясь, произносят в унисон, так и пиши, идёт дождь, сидим в палатке, ведём научные диспуты, ломаем в споре копья и вместе рассмеялись. Дремавшая Валя подняла голову с подушки и, после нескольких оброненных подругами фраз, произнесла, может, хватит пустой болтовни, сами не спите и трёпом другим спать не даёте.
Эля указала кивком на Валю.
— Вот образец для подражания: легла и дрыхнет без задних ног, а вокруг хоть тайга пылай…