Хоуп прошлась по центральной улице, время от времени заходя в многочисленные магазины одежды, где можно было купить или взять напрокат все, что требовалось туристам.
Она торопилась… ей так много предстояло сделать!
Хоуп вздохнула, доставая из багажника последний бумажный пакет. Купить пришлось гораздо больше, чем она предполагала. Багажник машины, заднее сиденье и даже часть переднего были завалены пакетами и сумками с провизией. Потребовалось сходить несколько раз туда и обратно, чтобы загрузить их в маленькую лодку.
По ее мнению, она купила все необходимое, что могло бы в ближайшие две недели или около того немного облегчить жизнь Армана на острове. Продуктов, остававшихся в доме, должно было хватить на пару недель, но ведь они покупались из расчета на одного едока. Этого оказалось явно недостаточно для того, чтобы удовлетворить аппетит Армана. Хотя он и был призраком, но ел, как и полагалось любому здоровяку вроде него.
Когда Хоуп направила свою лодку к острову, послеполуденное солнце, словно ярко-оранжевый мяч, зависло над вершинами деревьев, заливая сосны ослепительным светом. Несмотря на усталость, она не могла не заметить красоту заката, от которой перехватывало дыхание.
Однако тут же внимание ее было привлечено тем, что кто-то прокричал ее имя. Повернув голову, она осмотрела линию берега. Арман стоял примерно в ста фугах от причала и размахивал руками, чтобы обратить на себя ее внимание. Белая рубашка у основания шея была распахнута, обнажая край поросли темных волос, которые, несомненно, покрывали всю его грудь. Пыльные ботфорты на таком расстоянии казались черными как чернила. Темно-золотистые панталоны выгодно подчеркивали линии его стройных ног. Наверное, для своего времени Арман был довольно высок, размышляла Хоуп, прикидывая, что до шести футов, вероятно, ему не хватало нескольких дюймов. Никто бы не смог выглядеть более настоящим и менее всего похожим на привидение, чем он.
Его улыбка показалась ей просто ослепительной, когда она наглушила мотор и лодка скользнула к берегу. Наклонившись вперед и уцепившись сильными пальцами за край носа лодки, Арман подтянул ее на пологий берег.
– Я думал, ты не вернешься, – сказал он, и глаза цвета индиго приковали ее к месту.
– Мне надо было сделать покупки, – ответила Хоуп. – Но что с вами случилось? Я думала, вы не можете спуститься с холма.
Взгляд его метнулся в сторону, однако она все же успела заметить отразившуюся там боль.
– Да, не могу, но оказывается, с этой стороны я могу приблизиться к воде. А с другой стороны могу зайти в воду на три рода.[10] Но потом я снова ударяюсь о ту же стену. – Неизъяснимо печальная улыбка появилась на его губах. – По крайней мере я теперь знаю, где могу выкупаться.
– А вы не пробовали обойти остров кругом? Вдруг где-нибудь есть дыра! – В голосе Хоуп прозвучало такое же возбуждение, какое отразилось и на ее лице.
Он покачал головой, и последние алые лучи заходящего солнца упали на его волосы.
– Бесполезно, любимая. Я не могу перебраться через верх и не могу нырнуть под эту стену. Я знаю. Я пробовал и пробовал с тех пор, как ты уплыла сегодня утром.
Она оглянулась на лодку, где громоздились ее покупки.
– Тогда помогите поднять все это на холм. У меня для вас кое-что есть.
Его брови поползли вверх.
– Для меня? Подарки?
Она рассмеялась, и чистый ясный смех разнесся над вершинами деревьев. Он и не знал, что смех этот долго заставил себя ждать – до тех пор причин смеяться не было, как не было и никого, кто мог бы разделить ее смех.
– Да, подарки, – весело ответила Хоуп, кидая ему одну из самых больших сумок. – Это поможет вам, пока…
Голос его прозвучал мягко, а взгляд казался еще мягче, когда он проговорил, сжимая в руках сумку:
– Пока я еще здесь?
– Да. – Она потянулась и взяла другую сумку, не обращая внимания на какую-то пустоту, пронзившую ее душу при этой мысли.
Она передала ему целую охапку свертков, затем взяла несколько сумок сама. Словно два друга, они зашагали по тропинке к холму. Хоуп шла позади Армана, наблюдая, как при каждом шаге ритмично сокращаются его мускулы. Для призрака он был в изумительно хорошей форме. А как мужчина выглядел просто потрясающе.
– Итак, что же это такое? – поинтересовался он, роняя свертки на землю под большим дубом.
Она застонала от облегчения, опустив и свою ношу, и начала копаться в сумках большего размера. Наконец с удовлетворенной улыбкой вытащила объемистый сверток.
– Вот!
Глаза Армана выжидательно сузились.
– И что же это за куль?
Хоуп потрогала ткань, а затем подняла взгляд на Армана, подавляя улыбку.
– Это пуховый спальный мешок. Один из лучших, что есть в продаже. – Она развязала веревку, позволив спальнику развернуться. – Видите?
Арман наклонился, пощупал материал, потом сильными умелыми руками перевернул спальник.
– Застежка-молния? Правильно? – спросил он, играя замочком молнии.
– Да, молния. Туда забираются, затем закрывают молнию, и становится тепло.
– И очень уютно?
Она усердно закивала.
– Очень.
Улыбка, которая тронула губы Армана, отразившись ямочками на щеках, наполнила все существо Хоуп теплом. Она уставилась на него, словно загипнотизированная.
– Merci bien, ma petite,[11] – мягко проговорил он, трогая пальцем ее нежную щеку, отчего словно электрический разряд пробежал по ее спине.
– Не за что. – Губы Хоуп слабо шевельнулись, отвечая ему.
Взгляд его глаз был прикован к ним, все его тело тянулось к ней.
– Какая ты милая, – пробормотал он, наклоняясь к Хоуп и ласково касаясь ее полуоткрытых губ. Поцелуй его был теплым, нежным, но и твердым. Словно подогретый бренди заструился по ее жилам, когда губы Армана сомкнулись на ее губах.
Хоуп сжала конец спальника, и пальцы схватили материю, будто желая разорвать ее. Электрические разряды пробегали по телу, заставляя ее отвечать на его поцелуй и думать только о том, как нежно ласкают его губы.
Едва Арман оторвался от нее, как Хоуп задрожала словно в ознобе, оттого что его не было больше рядом с нею. Ее глаза были полузакрыты, и видно было, как бьется пульс в маленькой ямке у основания шеи.
– Ты такая милая, что позаботилась обо мне, – проговорил он.
– Не могу же я допустить, чтобы призрак, находящийся на моем попечении, замерз до смерти. Что бы я тогда с тобой делала?
Он усмехнулся, снова расслабившись. Это показалось ей странным, но в какой-то момент она могла бы поклясться, что он был так же взволнован их поцелуем, как и она.
– Убрала бы подальше, как еду, чтобы я не испортился?
Глаза Хоуп округлились.
– Продукты! Они все еще в лодке! – Она вскочила и побежала вниз по тропинке. – И все остальное тоже!
Сейчас она даже не стала оборачиваться, чтобы посмотреть, следует ли он за ней. Ей нужно было время, чтобы разобраться в своих чувствах. Она была уверена, что оба они знали: поцелуй повлиял на них обоих больше, чем должен был.
– У меня еще есть пара «ливайсов» и рубашка для тебя! – бросила Хоуп через плечо. – Они должны быть более удобными, чем то, что на тебе сейчас надето!
– Что это такое – «ливайсы»?
– Голубые джинсы! – Хоуп рассмеялась, представив, каким станет выражение его лица, когда он увидит их.
– Мне они не нужны, – сказал Арман, подходя к ней сзади поближе, чтобы принять у нее из рук несколько сумок. Затем он снова пошел за ней вверх на холм. – У меня превосходный портной и он – единственный, кому я доверяю.
– Тебе понравится, – пообещала она – Кроме того, портного твоего здесь нет, так что придется обойтись купленными джинсами.
– Посмотрим, – ответил Арман, но по тону его голоса Хоуп поняла, что он уже принят решение.
И через двадцать мину убедилась: он был совершенно прав. Легкая фланелевая рубашка в клетку, которую она купила Арману, оказалась слишком тесной для его могучей груди. Рукава кончились почти у самых локтей. Но джинсы… С джинсами вышло еще забавнее.