— Да, — Франческа качнула головой в знак согласия. — Возможно даже, что ее уничтожил сам Леонардо. Но остались копии, сделанные еще при жизни художника. Главной долгое время считалась картина Чезаре да Сесто, она хранится в собрании графа Пемброка в английском Солсбери. На ней четыре младенца. Сейчас я вам покажу…
Франческа встала из-за стола и подошла к огромному книжному шкафу. Она достала несколько тяжелых альбомов и перенесла их на стол. Дик быстро отодвинул столовые приборы, освободив место для этих потрясающих книг.
— Вот она, видите, — Франческа показала нам на копию «Леды», выполненную Чезаре да Сесто. — Четыре младенца. А вот другая копия, — Франческа перевернула несколько страниц. — Эту копию, сделанную неизвестным мастером и хранящуюся в галерее Боргезе, в расчет не принимали. Я как-то спросила у папы, почему на картине в Боргезе только двое младенцев…
Действительно на этой картине было уже двое младенцев. Причем казалось, что оба они взяты с другой картины…
— Видите? — спросила Франческа.
— Да.
— И папа мне ответил: «Салаино никогда не умел держать секреты». И все, больше ничего не сказал.
— Салаино — это один из учеников Леонардо? — спросил Дик.
— Да, именно, — подтвердила Франческа. — И тогда я сама решила кое-что узнать… И узнала.
— И что же?! — хором спросили мы.
— Картина из галереи Боргезе — это копия картины Леонардо, сделанная в его же мастерской. Младенцев на ней было изначально четыре, но они закрашены. А поверх, рукой Салаино, нарисованы два мальчика! Видите, они совсем другие! После смерти учителя Салаино вывез эту картину из Франции, и так она оказалась в Риме. Он словно хотел рассказать нам правду о замысле своего учителя! Выдать его тайну!
Меня будто током ударило:
— Но почему это тайна Леонардо?!
Из коридора вдруг донесся страшный шум.
Глава LVI
АНАТОМИЯ
— Боже мой, боже мой! — кардинал Джованни бегал по комнате, заламывая руки и царапая себе щеки. — Ты хотя бы представляешь, что теперь будет? Ты хоть можешь себе вообразить, каков будет гнев Юлия, когда он обо всем узнает? А он узнает, я уверен! Он всегда все узнает! Боже мой! Биббиена, ты убийца! Ты мой убийца! Ты уволен! Нет, я прикажу тебя сжечь! Как еретика! Я отдам тебя кардиналу делла Кроче!
Секретарь привычно-спокойно сносил угрозы и оскорбления, ожидая, пока ужас его патрона сменится благоразумием.
— Ты можешь хотя бы объяснить мне — зачем?! Зачем ты его вызволил? Что мы теперь будем делать? Или у тебя мало работы?
— Я полагаю, герцогу безопаснее здесь, где у него нет сторонников, чем в испанском плену, — невозмутимо ответил Биббиена. — Или вы думаете, Фердинанд потребовал его выдачи просто так? Взгляните вот на это.
Секретарь протянул кардиналу небольшой свиток.
Джованни развернул его и брезгливо поморщился.
— Это анатомический рисунок, сделанный мессером да Винчи. Он подготовил его по заказу герцога, — пояснил Биббиена. — Он показывает, в каком положении должна быть вот эта полость внутри женского тела, чтобы верным образом зачать.
— Не тяни, объясни все сразу, — недовольно нахмурился кардинал. — С чего это наш герцог вдруг озаботился этими проблемами? И при чем здесь Фердинанд?
— Вы помните нашу встречу с Александром VI, который сейчас небось так горит в аду, что подумать страшно? Помните, что он сказал? «Мы явим живого Бога». Не Панчифику же он имел в виду! Ее-то мы никому явить не можем по известным вам причинам.
— Да… — тяжело вздохнул Джованни. — Должен тебе сказать, что часто думаю над этой подлостью судьбы. Иметь в руках такой козырь и быть не в состоянии им воспользоваться. Это сводит меня с ума!
— А сколько лет было старому Борджиа? — приподнял бровь Биббиена. — Как по-вашему, он мог еще иметь детей?
— Семьдесят с лишним, — пожал плечами Джованни. — Но это ему нисколько не мешало. Всем известно, что недавно у него родилась дочь от Лауры Боргезе. Да к чему все это?! Какое это имеет отношение к Панчифике?
Биббиена удивленно посмотрел на кардинала.
— И только не надо этих взглядов! Не надо! — кардинал покраснел от гнева, голос его сорвался на истерический визг. — Говори, черт бы тебя взял! Хотя подожди… Неужели… Ты думаешь?… Но почему тогда Чезаре заказал этот рисунок? Зачем ему это понадобилось?!
— Вот это я и хочу узнать, — секретарь многозначительно поднял вверх палец. — А чтобы Чезаре рассказал, он должен мне доверять. То есть я хотел сказать — вам, ваше высокопреосвященство. Поэтому благословите меня и пожелайте удачи. Путь в Неаполь не близкий. И еще. Думаю, лучше сохранить цель и направление моей поездки в тайне.
— Я с ума сойду от всех твоих тайн, — капризно надул губы кардинал Медичи. — Боже, Биббиена, как ты можешь беспрестанно ввязываться в какие-то интриги! Это же такая скука! Хочешь, я прочту тебе что-нибудь из Вергилия?
— Благодарю вас, ваше высокопреосвященство, — поклонился секретарь. — Но не сегодня. К тому же у меня нет вашего таланта к искусствам. Вряд ли я смогу по достоинству оценить этого поэта.
Глава LVII
ГЕРБАРИЙ
— Я не буду уничтожать гербарий! — из коридора раздался крик синьора Вазари. — Даже не думайте! И мне плевать и на угрозы, и на эти новые технологии идентификации соцветий! Не для того мы хранили его пятьсот лет! Не для того!
Послышался грохот. Франческа вскочила со своего места и бросилась в коридор. Мы с Диком последовали за ней.
Синьор Вазари сидел в своем кресле посередине коридора. Голова упала на грудь, руки повисли как две безжизненные плети.
— Папа! — закричала Франческа и подбежала к отцу.
Дик поднял с пола разбившийся телефон.
— Все в порядке, Франческа. Все в порядке, — тихо прошептал синьор Вазари и поднял отяжелевшую голову. — Вас уже ждут, господа, не медлите, — сказал он, глядя на нас с Диком, затем снова опустил голову и прохрипел: — Теперь я понимаю, почему выбрали именно вас. На Приорат более не рассчитывают…
Глава LVIII
ПЕРЕЕЗД
— Как твое настроение, Конди? — с улыбкой спросил Джулиано, погладив Панчифику по голове.
Девушка отложила часослов, искусно разрисованный Леонардо. В нем было несколько миниатюрных копий его собственных картин. Особенно Панчифике нравилась «Тайная Вечеря». Она могла подолгу ее рассматривать.
— Грустно, — Панчифика взяла руку Джулиано и приложилась к ней губами.
Он присел рядом.
— Гляди, что я тебе принес.
Он высыпал из мешочка кучу мелких, гладко отполированных, круглых стеклянных камешков. Красных, зеленых, синих, желтых.
Панчифика обрадовалась и хлопнула в ладоши. Потом стала перебирать стекляшки, восторженно любуясь причудливой игрой света.
— Отчего тебе грустно? — Джулиано заботливо поправил шерстяную накидку на плечах девушки. В ее келье было прохладно.
Ответа не последовало. Панчифика увлеклась игрой.
Сзади чуть слышно скрипнула дверь. Вошел настоятель — дядя Джулио. Он хмурился.
— Можно поговорить с тобой? — сказал он племяннику.
Джулиано еще раз погладил по голову пленницу и встал
навстречу дяде.
Они вышли на длинную открытую галерею.
— Я хотел увидеть Джованни, но он не приехал. Поэтому говорю это тебе. Ты должен забрать ее.
— Но… — Джулиано попытался возражать.
— Сегодня же! Только что я узнал, что сюда едет папский легат, мой причетник случайно встретил его в Форно. Он скакал всю ночь, чтобы предупредить меня. Я не желаю оказаться втянутым в ваши игры! — дядя сложил руки за спиной и пошел прочь.