Еще до того, как Гитлер начал претворять в жизнь план захвата Австрии, он отправил Буха в Вену с секретной миссией. Бух должен был проследить за тем, чтобы копье и остальные драгоценные реликвии Священной Римской империи оставались на своих местах в витринах, а не были убраны и спрятаны, как в старину бывало прятали сокровища, когда столице угрожало нашествие неприятеля. Гитлер объяснил Буху, что желает заполучить копье немедленно по прибытии в Вену.
Бух появился в Вене за несколько дней до аншлюсса 12 марта под видом коммивояжера. Он остановился в небольшом отельчике, находящемся в четверти мили от музея. В его самом обычном на вид чемодане лежали эсэсовская форма, пистолет, которым он великолепно владел, и тайный приказ. Он готов был убить каждого, кто попытается помешать исполнению желания фюрера.
Целую неделю Бух прохаживался среди многочисленных посетителей музея, которые бродили по залам, не ведая о том, что ждет их в ближайшие дни. Он изучал расположение музейных залов с настоящей прусской тщательностью, время от времени заходил в зал № 11, где среди прочих имперских сокровищ покоилось копье. Он хотел исключить любую случайность.
В ночь аншлюсса, когда возглавляемая фельдмаршалом Вильгельмом Кейтелем Восьмая группа войск и несколько танковых дивизий пересекли границу Австрии, Бух перешел от наблюдения к действиям. Отряд штурмовиков, одним из первых вступивших в Вену, был отдан в его распоряжение. Командир отряда получил приказ беспрекословно повиноваться всем распоряжениям Буха, который незамедлительно переоделся в эсэсовскую форму и повел штурмовиков по Рингштрассе к музею. В музее они прямиком направились в отдел раритетов, и никто не осмеливался их остановить.
Не прошло и часа, как полковник и штурмовики сложили в сундуки все экспонаты сокровищницы — а хрупкое копье Бух заботливо упаковал в отдельную шкатулку. Эсэсовец выполнил поручение — магическая реликвия ждала фюрера.
Гитлера не ожидали в Вене раньше следующего дня. Сначала он собирался посетить Линц, свою родину в Верхней Австрии, и возложить венок на могилу матери в Леондинге, пригороде Линца. Кроме того, фюрер хотел, чтобы были предприняты необходимые меры для обеспечения его личной безопасности и предотвращения всевозможных антинацистских выступлений.
Далее Колфилд переходит к описанию знаменательного момента в долгой истории священного копья: «Когда Гитлер въезжал в Вену, его встречала громадная двухсоттысячная толпа. Перед Хофбургом соорудили трибуну, стоя на которой он принимал парад австрийских формирований СС и приветствовал восторженных горожан. Тем же вечером состоялся торжественный прием в императорском дворце, куда полковник Бух и доставил копье. Когда он и сопровождающие его офицеры вошли в зал, гости поднимали бокалы с шампанским за победу национал-социализма. Эсэсовцы торжественно прошествовали мимо расступившихся гостей и остановились перед фюрером. Бух щелкнул каблуками, вытянул в приветствии свою тонкую руку и громко объявил: “Священное копье, мой фюрер”. Эти слова произвели оглушительный эффект. Все разговоры мгновенно смолкли, и собравшиеся с благоговением наблюдали, как фюрер принимает реликвию из рук эсэсовца. Но сначала тот коснулся копьем плеча Гитлера — именно так полагалось поступать, вручая реликвию императору».
Согласно доктору Штайну, некоторые из находившихся в зале австрийских аристократов при виде этой сцены невольно поежились. Они беспокойно переглядывались, а их новый властелин, глаза которого светились радостью, держал священную реликвию в руках так бережно, словно наконец-то обрел то, что так долго и страстно желал, — на самом деле, так оно и было. Но кое-кому зрелище показалось кощунственным. Перед ними стоял человек, стремящийся использовать потусторонние силы для завоевания мирового господства. Тех, кто отдавал себе отчет в том, что происходит, охватил невольный страх, и слова, произнесенные Гитлером, никак не могли его развеять.
— Я чувствую себя избранником Провидения, — заявил Гитлер. — На мне лежит высшая миссия объединения германских народов в единое государство. Австрия, моя родина, должна присоединиться к Рейху. Сегодня я получил то, ради чего я жил. И пусть каждый германец поймет важность этого долгожданного часа и с благодарностью и смирением склонится перед Всемогущим, который в столь короткий срок совершил для нас такое чудо.