В 1930-е годы доктор Штайн по-прежнему совмещает преподавательскую работу в школе с исследовательской деятельностью. Его также приглашают читать лекции, к нему часто обращаются как к экономисту. Помимо того, он работает редактором в журнале «Презент Эйдж», выходившем на английском языке и просуществовавшем шесть лет: с 1935 года и до начала Второй мировой войны. В перерывах между работой доктор Штайн несколько раз побывал в Лондоне, а в 1936 году получил приглашение от бельгийского короля Леопольда отправиться с ним в английскую столицу и произнести речь о необходимости Общего рынка. И, конечно же, он не мог не замечать того, что происходит в Германии и что из себя представляет новый нацистский режим.
Позже, когда Штайн уже переехал в Лондон, он рассказал о событиях своей жизни такому же эмигранту, как и он сам, доктору Табори. Дружба между ними была долгой и длилась до самой смерти Штайна в 1957 году. Фактически, Табори стал вторым автором, поведавшим об одержимости Гитлера священным копьем, и первым, кто открыто заговорил о роли Уинстона Черчилля. Впервые он высказался об этом в статье, опубликованной в лондонской газете «Ивнинг ньюс» в декабре 1972 года. Статья эта была своего рода пробным шаром и приурочена к готовящемуся выходу книги «Копье Судьбы» Тревора Равенскрофта, многие страницы которой были бы невозможны без участия покойного доктора Штайна. В этой статье, ставшей для многих читателей рождественской сенсацией, доктор Табори между прочим утверждает, что его покойный друг рассказывал о том, как в одном из венских букинистических магазинов он встретил Адольфа Гитлера: «Штайн входил в одно оккультное общество, которое развивало у своих учеников дар ясновидения. Поэтому, столкнувшись впервые с Гитлером, он тотчас почувствовал, что этот полунищий оборванец несет в себе экстраординарный потенциал зла. Он время от времени встречался с Гитлером в течение года, и они обсуждали воздействие и сущность черной и белой магии. Штайн видел, как Гитлер впадал в транс и контактировал, как ему казалось, со злыми духами великих держав».
Позже, пишет Табори, ясновидцы оккультного общества сумели понять ритуалы, с помощью которых нацисты пришли к власти. Как бы там ни было, во «внутреннем кабинете» нацистской партии считалось, что «сверхъестественными способностями обладают» только трое — Дитрих Экхарт, профессор Карл Хаусхофер и сам Адольф Гитлер. В оккультном обществе Штайна хорошо понимали, что нацисты следят за их тайными встречами. Вот что сообщает по этому поводу Табори: «Гиммлер отдал приказ о ликвидации общества, но Штайн предвидел подобный шаг и сбежал в Бельгию. Многие его коллеги были схвачены и убиты. Уничтожение этой оккультной группы фактически стало первым нацистским погромом. Нацисты вообще уделяли ликвидациям обществ мистического толка большее внимание, чем ликвидации евреев и цыган».
Доктор Штайн добрался до Лондона и поселился в Пембрук-гарден — найти жилье в английской столице ему помог какой-то читатель журнала «Презент Эйдж». Здесь Штайн собрал столь огромную коллекцию книг по истории и оккультизму, что они едва помещались в двух комнатах. В гостиной над камином висела репродукция картины Рембрандта «Красный Рыцарь Грааля», на которой изображен воин со священным копьем в руках. Это была одна из любимых картин доктора Штайна.
Друзья помогли ему найти неподалеку от дома в Боуфорт-гарден кабинет для занятий психологией. Однако, по словам Табори, кабинет был скорее прикрытием, поскольку доктор Штайн по приезде в Лондон тут же был завербован британской разведкой. Он многое знал о нацистах и нацистской партии, и его знания трудно было недооценить. С молчаливого согласия английских властей он совершил, как минимум, одну тайную поездку в Европу. Его друг, проживавший по соседству, писал: «С середины пятидесятых годов в Европе, и в частности во Франции, распространились представления о том, что корни нацистского движения в основе своей восходят к сеансам черной магии и что кое-кто в Великобритании был в этом отношении хорошо осведомлен. Общепризнано, что для доказательства этого маловероятного тезиса невозможно найти никаких документальных свидетельств. Можно только сказать, что в самом начале войны доктор Штайн был отправлен обратно в Европу и информация, которую он привез, вызвала серьезные опасения на Западе».