Солнце, не задерживаясь ни на одно мгновение, завершало свой привычный путь. Вот-вот скроется оно за пышными шапками прибрежных сосен, и тогда наступит темнота. Серые сумерки, окутавшие старые корабли, напоминали о приближении ночи. Но ребята не думали о ночлеге. О каком ночлеге может идти речь, если Инта нет до сих пор!
В это время внизу под бортом заколыхалась вода, послышался всплеск.
— Идёт!.. — закричал Модрис и свесился через борт.
Из воды медленно выплыла огромная голова, круглая, гладкая, словно бритая… Стеклянный глаз неподвижно уставился на ребят.
— Кестерис!.. — взревел Агрис и отскочил от борта.
Вслед за металлической головой наконец появился Инт.
— Брось верёвку! — крикнул он.
Вскоре тяжёлый шлем лежал на палубе. Потом верёвку опустили ещё раз и подняли скафандр и свинцовые сапоги.
Инт поднялся на палубу.
— Зачем ты его вытащил? — отвернувшись от скафандра, с упрёком сказал Агрис. — Поглядел бы сам, и довольно… Зачем нам видеть такие ужасы?..
— Какие ужасы? — не сразу понял Инт.
— Ну, там ведь Кестерис…
— Разделили на части… — вздрогнул Модрис. — Голова отдельно, туловище отдельно, и ноги отдельно.
Инт мрачно ухмыльнулся. Скафандр лежал на палубе, словно тряпка…
— Но… где же Кестерис? — еле выдохнул Агрис.
— Кестерис скрылся, — ответил Инт.
Ещё один спектакль
Если в ночь на 7 августа 1941 года Кестерис находился в скафандре, то он должен находиться там и по сей день. Но если скафандр пустой, значит, кто-то вытащил его оттуда.
— А я видел его, — сказал Инт.
— Кого видел? — не понял Модрис.
— Кестериса.
— Ты сошёл с ума, — заключил Модрис.
— Человек, которого я видел в озере, и есть Кестерис…
Модрис с Агрисом перепугались не на шутку: с Интом творилось что-то неладное. Друзья попытались его образумить.
— Но ведь Кестерис погиб, — сказал Модрис.
— Сами подпольщики в записке пишут: Кестерис не вернулся, — поддержал Агрис.
— Знаю! — отмахнулся Инт. — Подпольщики действительно считали, что Кестерис утонул.
— А разве не так? — удивился Агрис.
— Конечно, нет! И нож, который я нашёл в озере, принадлежит ему. Он пользовался им до сегодняшнего дня.
— Какой ужас! — схватился за голову Модрис. — Не может этого быть!
— Сейчас я покажу вам, как всё происходило на самом деле.
Он схватил маску, перелез через борт и сел в боцманское кресло.
— Спустите меня!
— Внизу находится Робинзон, — напомнил Модрис. — Он может подсмотреть.
— Робиса немедленно надо освободить. Иначе Мисиньш будет искать его и направит милицию по нашим следам. Странно, что до сих пор этого ещё не случилось.
— Ну, от милиции он сам будет держаться подальше, — возразил Модрис.
— Всё равно Робиса нужно отпустить домой. Теперь он нам будет только мешать, — настаивал Инт. — Я пойду к нему сейчас. А вы поднимите его на палубу по моему сигналу. Когда Робис уйдёт, отправляйтесь в носовую часть «Пингвина» и смотрите вниз: я покажу вам Кестериса.
Инт спустился, нырнул в пролом, а Модрис остался ждать у колеса лебёдки, чтобы по сигналу поднять Робиса.
Прошло около часа, а сигнала всё не было. Модрис начал нервничать. Наконец внизу раздался свисток.
— Сбежал! — крикнул Инт. — Я обшарил все углы — его здесь нет!
— Неужели прыгнул в воду? — забеспокоился Модрис.
— В воду он не прыгал, а вылез через винтовое отделение, так же как подпольщики.
— Верно, — согласился Модрис. — Отец ему всё рассказал до мельчайшей подробности, вот он и вспомнил… Ну да ладно, уже темно. Показывай нам Кестериса!
Модрис с Агрисом стояли на корме и с нетерпением ждали.
Прошло некоторое время. Неожиданно возле самого корабля вынырнул Инт.
— Представьте себе: я — Кестерис, — сказал он. — В руке у меня магнитная мина замедленного действия. В скафандре я только что вылез из винтового отделения и отрезал шланг.
— Сам? — удивился Модрис.
— Конечно, сам, — ответил Инт. — Теперь послушайте дальше. Я пошёл в сторону острова Соли, остановился в камышах. В ночной темноте за кораблём меня никто не мог увидеть. Там я разрезал скафандр, чтобы освободить руки, потом открутил винты, снял металлическую голову и вылез из свинцовых сапог. Затем я беру всё это в охапку, захожу поглубже и бросаю в воду. Скафандр должен остаться там навеки. А товарищи пусть думают, что я, Кестерис, погиб смертью храбрых.
— Ох, и выдумщик же ты! — сказал Модрис. — Зачем ему такой спектакль?