– Я говорю не о придирках…
– А о чем тогда?
– Если бы я знал тебя хуже, то решил бы, что ты… хм… хочешь приударить за моей супругой.
– ЧТО?! Да ты в своём уме, Риан? Ей же лет… пятнадцать!
– Ей семнадцать, – поправил граф.
– Это ничуть не лучше! Она же мне во внучки годится!
– Не обижайся, но любая твоя любовница годилась тебе во внучки, и это тебя не смущало. Кстати, я давненько не видел рядом с тобой ни одной женщины. И замок ты не покидал с момента её появления...
– На что это ты намекаешь?
– Ни на что, Диран, ни на что… Разбирайся в себе сам, не маленький уже. Но прошу, не забывай, кто она такая. Не забывай, ради чего мы всё это затеяли. Ей нужна наша помощь и защита.
– По-твоему, я не помогаю, обучая её магии?
– По-моему, ты тешишь собственное самолюбие, открывая девочке завесу тайны, но давая лишь крупицы знаний.
– Ей рано ещё…
– Рано… всё тебе всегда рано… как бы ни стало поздно.
***
Когда госпожа Сортэн закончила свой рассказ, в комнате повисла тишина. Я сидела, смущенная до глубины души. Не предназначенный для чужих ушей разговор поселил смуту в мыслях – до предположения графа мне и в страшном сне не могло присниться, что со стороны господина Дирана исходит чисто мужской интерес, выраженный почему-то в типично-детских придирках к объекту страсти. Лично мне казалось, что его поведение скорее сродни раздражению: на меня, на сложившуюся ситуацию и весь мир в целом, не оценивший по достоинству высоко талантливую фигуру мага. Проще всего, как всегда, спросить напрямик, но я здраво оценивала свою силу духа и степень врожденной наглости – язык бы банально не повернулся задать такой вопрос его темнейшеству. А если повернулся, я бы умерла на месте от разрыва сердца в ожидании ответа, прямо под уничижительным взглядом холодных серых глаз.
– Вы же не предполагаете, – запинаясь, начала я, но Фэлисия не дала мне договорить, небрежно махнув унизанной кольцами ладошкой.
– Конечно нет, дорогая моя Тиарэ. Я даже в наличии сердца у такой персоны весьма сомневаюсь, а уж в возможности что-то этим органом чувствовать... Впрочем, неважно. Важно лишь то, что его светлость защитит вас даже от господина мага. А в его отсутствии вы можете рассчитывать на мою поддержку.
Я растерялась от подобного откровения. Не то, чтобы я уже представляла, как буду резко осаждать поползновения господина Дирана, угрожая пожаловаться госпоже Сортэн, но сам факт возможной помощи приободрил. Да, условно весь замок был в моем полном распоряжении, как и люди, в нем обитающие, но вот так открыто предлагать свои услуги никто не спешил.
– Спасибо, – наконец, растроганно прошептала я. Фэлисия растянула идеальные губы в настоящей, искренней улыбке и отсалютовала мне бирюзовой фарфоровой чашечкой, кокетливо оттопырив мизинчик.
***
Неделя пролетела, как один день. Диран зверствовал, но в меру, и вел себя почти как обычно. Я пыталась найти в его внешности хоть что-то, на чем столь упорно заостряла внимание госпожа Сортэн, но... то ли я была слепа и не видела никаких чувств, то ли маг умело скрывал эмоции под маской равнодушия. Правда, из-за вечной маски порой проглядывало легкое беспокойство – господин Диран волновался о своем друге и не скрывал этого.
Волнение мага потихоньку передавалось и мне – однажды ночью показалось, что от брачного браслета по руке расползается холод. Я резко, как от толчка, проснулась, внимательно рассмотрела украшение в свете черно-белого шарика, который сам собой появился над головой, разгоняя тьму. Никаких изменений не заметила, растерла почти ледяные пальцы, подумав, что ненароком во сне отлежала ладонь, и спокойно уснула. Стоило, наверное, рассказать о случившемся Дирану, но я не придала происшествию значения, даже забыла наутро, а больше браслет себя никак не проявлял до самого возвращения графа.
Глава 9
Граф вернулся из столицы на десятый день. Учитывая, что путь от Лиоса до Датар-бэй занимает три-четыре дня, при дворе мой супруг пробыл весьма и весьма недолго. Как я потом узнала, во дворце Рианол остался на одну ночь. Всего лишь на одну ночь, которая вскоре перевернула мою жизнь с ног на голову.
Подъезжающий экипаж Диран ожидал на лестнице, напряженно вглядываясь вдаль. Его фигуру, застывшую у дверей, я увидела из окна своей спальни. Сперва поглядывала время от времени, затем начала следить неотрывно – маг, казалось, не двигался и не дышал. Только расстегнутый ворот черной рубашки развевался порывами ветра – единственное отличие живого человека от статуи. Когда мне стало казаться, что мужчина уже по меньшей мере час стоит, не шелохнувшись, сама спустилась к главному входу. Дворецкий, поприветствовав, посмотрел на меня странно, но выпустил на улицу. Я остановилась за спиной мага, метрах в пяти, ни звуком, ни шорохом не выдавая своего присутствия, но Диран, не поворачивая головы, прошептал: