— Алекто, вы хотите, чтобы птица не долетела до замка?
— Я лишь хочу засвидетельствовать отцу свое почтение и пожелать скорейшего выздоровления. — Ее лицо было непроницаемо.
— Что ж, вышлите двух птиц, — кивнула я к лекарю и, отвернувшись, двинулась обратно к шатру.
Алекто подсела к Каутину, строгавшему палку перед костром.
— Как ты? — Он кинул на нее быстрый взгляд и продолжил обтачивать кончик с таким усердием, что он вошел бы в бок дичи, как игла в мягкий шелк.
Алекто пожала плечами и подхватила другую палку. Провела рукой, счищая снег, и сунула ее в костер. От палки повалил дым.
— Слабости почти нет.
Каутин кивнул, как если бы принял к сведению, и придирчиво оглядел заостренный с двух сторон сук, прежде чем с легким поклоном отдать его кухарке. Та приняла его тоже с поклоном — более глубоким, — уже явно раздумывая над тем, как нанижет на него ужин жариться над костром.
Алекто откинула сырую палку, которая все не желала зажигаться, и протянула к огню пальцы.
— Я вот все думаю, каким это будет, — произнесла она, глядя на танцующие языки и поворачивая руки то одной стороной, то другой.
— Каким будет что? — озадаченно переспросил Каутин.
— Ну все… Двор, король с королевой.
Каутин пожал плечами.
— Говорят, король не старше нас с тобой, — продолжила Алекто.
— Но он сызмальства привык к управлению. А значит, он все же не такой, как мы.
— Мать учит тебя понемногу, — возразила она.
— Да, но управлять замком, а не страной.
Взгляд Алекто стал задумчивым.
— Так странно, чтобы человек одних с нами лет обладал такой властью. Наверное, он одинок, ведь рядом нет никого равного ему.
— Да она в него влюбилась, — раздался рядом звонкий голос.
Алекто рассерженно повернулась к Эли.
— Что за ерунду ты говоришь.
— Спрашивает о короле, думает, какой он — ну, точно влюбилась, — поддразнил тот.
Вскочив на ноги, Алекто отняла у него палку, на которой брат протянул к огню кусочек сладкого теста, и швырнула ее в пламя.
— Сам ты в него влюбился.
Эли от удивления даже глаза распахнул.
— Но я не могу… я же мальчик.
— Что здесь происходит? — Рядом стояла мать, как обычно, с непроницаемым лицом и со сложенными на подоле руками.
— Я лишь сказал, что Алекто неровно дышит к королю, а она зачем-то выкинула мой ужин, — сокрушенно отозвался Эли, примериваясь, как бы половчее выдернуть палку из костра.
Наконец, ухватил ее, сдернул изрядно подгоревший кусочек теста и тут же, поморщившись, выронил его и стал дуть на пальцы.
Мать перевела взгляд на Алекто, и в нем ей почудилось что-то незнакомое.
— Вы не должны вести такие речи, Алекто. Король — не тот, кого дозволено вот так обсуждать. Вам не следует вовсе о нем думать.
— Скажите, что мне здесь вообще дозволено? — раздраженно бросила Алекто и двинулась прочь широким шагом, сдерживая подступающие слезы.
Столица встретила нас шумом. Я еще не встречала мест, где было бы столько людей и звуков разом. Когда мы въехали в кольцо внешней стены, нас буквально обступило мельтешение: одни что-то говорили, другие куда-то шли, третьи о чем-то ругались, четвертые пытались "задешево" всучить товар, пятые что-то просили и поднимали к окну повозки детей, прося за них.
Я кивнула сэру Вебрандту, и тот, поняв приказ, стукнул по пальцам мальчишку, уцепившегося за проем окна и выпрашивавшего милостыню. Потом порылся в котомке и кинул в толпу пригоршню монет. Люди тут же бросились подбирать медные кругляши, толкаясь и крича.
Наконец, впереди показались воины в красных с золотом табарах.
— Леди Морхольт, — поклонился капитан, — мы сопроводим вас в замок.
Следовать за отрядом оказалось проще и приятнее. Люди отступали с дороги, кто-то даже со вскриком отшатнулся при виде герба рода Морхольт на вышитых тканях, которые мы свесили по бокам повозки перед въездом в город.
— Так это и есть столица? — Алекто высунулась в окно, глядя вокруг с восхищением. — Столько людей я не видела даже на ярмарке.
— Как и столько возможностей подцепить от них какую-нибудь заразу, — потянула я ее обратно в повозку.
— А что там? — спросила она, послушно отодвигаясь и указывая на нечто вроде деревянных подмостков на площади, в центре которой стояла колонна.
Там сейчас, почесывая пузо, лениво расхаживал настоящий великан — людей таких размеров я еще не встречала.
— Наверное, место для разыгрывания мистерий и прочих представлений. Это неважно: все это развлечения для простонародья.