Боковым зрением я замечала взгляды, но смотрела только перед собой. Приблизившись, я заняла место между детьми. Алекто стояла, сдержанно опустив глаза.
Я же думала о нашей беседе с леди Рутвель. Очевидно она хотела осторожно проведать обстановку, чтобы понять, как я настроена к ней ввиду общего прошлого наших родов. Но я была уже далека от тех разбирательств и не собиралась никого трогать до тех пор, пока не трогали меня и мою семью.
Погруженная в размышления, я не сразу поняла, что уже какое-то время слежу за высокой фигурой, мягко скользящей по часовне. Мужчина двигался плавно и умудрялся, идя в такой плотной толпе, никого не побеспокоить. Когда он пересекал стрелы лучей, льющихся из окна, на волосах вспыхнули золотые искры… Я неосознанно сделала шаг. В воздухе повеяло дымом…
— Миледи, что с вами?
Алекто смотрела на меня. Только тогда я поняла, что стою, напряженно вытянув вдоль тела руки со сжатыми кулаками. Я тотчас повернулась в ту сторону, где мужчина только что был, уверенная, что его там больше нет. Но он был там. Вдруг помедлил и обернулся. Я почти увидела серые глаза… увидела бы, если б его сразу не закрыл плечом кто-то из придворных. А когда сдвинулся, мужчина уже исчез.
— Все в порядке. Просто здесь холодно. Похоже, вы замерзли, Алекто.
Она кивнула и стянула у горла края плаща. В углах зала были наметены горки снега, и крупинки вихрились, когда мимо кто-то проходил.
Сдержав порыв потереть ее предплечья, чтобы согреть — такой жест был бы слишком неуместным, — я протянула ей кусочек меха, в котором мы грели руки.
— Вот, держите.
— Не нужно, Каутин уже отдал мне свой.
Тут появился клирик, и месса началась.
Слушая монотонный голос священнослужителя, я еще какое-то время скользила взглядом по рядам, выискивая высокую широкоплечую фигуру, но мужчины больше не было видно. Не могло же мне показаться?
По окончании службы мы двинулись к выходу. Алекто оживленно вертела головой: жадно разглядывала наряды дам, смущенно отворачивалась при виде молодых людей, некоторые из которых ей кланялись, и время от времени отдергивала подол от проскакивавших мимо зверей.
— Я слышала, днем дамы собираются в розарий. Вы пойдете? — повернулась она ко мне.
— Едва ли. Я все еще утомлена после дороги, так что, вероятнее всего, буду отдыхать в наших покоях. К тому же меня вызвал к себе король.
— А я…
— Сможешь пойти, если тебя будут сопровождать Каутин или сэр Вебрандт.
— Но они собирались побывать на плацу.
— Значит придется отложить посещение розария до того момента, когда кто-то из них окажется свободен.
— Но другого случая в наше посещение может не представиться. Говорят, цветник королевы уникален: розы в нем растут даже зимой.
— Алекто, я все сказала.
— Зачем вообще было брать меня сюда?
— Алекто…
Край ее радужки замерцал, наливаясь белизной.
— Оставили бы дома с Хольгой чесать шерсть. Там бы от меня было больше пользы.
— Прекратите, Алекто.
— Что прекратить? Дышать? Двигаться?
Над нами раздался шум. Мы одновременно подняли головы. Под потолком металась какая-то птица, натыкаясь на стены. Я узнала один из простых зимних видов. Но сейчас она издавала несвойственные ей звуки, всполошенно хлопая крыльями.
Тут словно что-то теплое прошло сквозь воздух, и птица смолкла, успокоившись. Люди расступились, и я увидела приближающуюся к нам Бланку.
— Миледи, — поприветствовала она нас с Алекто.
Мы одновременно присели в поклонах.
Каутин посмотрел на королеву, и в лице появилось такое выражение, будто он наблюдал рассвет нового дня. Казалось, сын вот-вот потрет глаза, чтобы убедиться, что это не сон. Бланка мягко ему улыбнулась, и он поспешно опустился на одно колено, вспыхнув до самых ушей.
— Леди Анна, — повернулась она ко мне. — Я бы хотела побеседовать с вами, если вы не очень торопитесь на завтрак.
— Я не голодна, ваше величество.
— Тогда, если вы не возражаете, идемте со мной.
— Каутин, пригляди, пожалуйста, за Эли и Алекто.
— Да, миледи. — Он выпрямился и снова взглянул на Бланку, и снова быстро отвел глаза.
— Это ваши дети? — спросила она.
— Да, мой старший сын — Каутин, а это Элиат. И моя дочь Алекто.
Бланка вдруг внимательно на нее взглянула.
— Сколько вам зим, миледи? — спросила она у нее.
— Будет шестнадцать в следующем месяце, ваше величество, — пробормотала Алекто.
Бланка быстро на меня посмотрела.
— Как моему сыну.
Я ответила непроницаемым взглядом.
— А где же ваш отец? — продолжила королева.
— Он был ранен на охоте, — с гордостью ответила Алекто. — Видели бы вы вепря, которого он завалил.
Вокруг раздались смешки, и Алекто растерянно обернулась по сторонам.
Бланка улыбнулась уголками губ.
— Мой супруг скоро к нам присоединится, — произнесла я, и она чуть кивнула.
— Каутин, сопроводи Алекто и Эли в общий зал на трапезу и не отходи от них, пока я не вернусь, — бросила я сыну.
— Да, миледи.
Запахнув плотнее плащ, я двинулась вслед за Бланкой.