Дядя Майк поставил миску на стол.
— Луиза, — сказал он, улыбаясь, — кто-то решил подшутить над Вуди. В этих краях уже сотни лет не было индейцев, живших собиранием ягод!
— Но узор очень красивый, — заметила тетя Луиза, проводя пальцем по бороздкам на дне миски. — Эти линии изображают молнию.
— Она очень старая? — спросил Томми.
Дядя Майк пожевал губами.
— Да нет, ее сделали года два назад, не больше. Наверное, в Мексике, машинным способом. Видимо, кто-то из приятелей Вуди подбросил ему эту миску в надежде, что он расскажет своим друзьям и даже сообщит в газеты и окажется в дурацком положении.
— Ты думаешь, это просто сувенир? — разочарованно спросила Джилл.
— Конечно. Все это слишком нелепо. Миска, ягоды, рыбешка!
Джилл поставила миску на колени.
— А по-моему, она старинная, — не сдавалась она.
— Свози ее завтра в Антропологический музей и попроси хранителя определить, когда она была сделана, — посоветовал ей отец.
— Правильно. Мы так и сделаем, — сказала Джилл. — Мама, можно?
— Если хотите, — ответила тетя Луиза. — Во всяком случае, отдохнете денек.
Утром тетя Луиза проводила их до остановки, и они сели на городской автобус. Музей находился в огромном парке между центром города и гаванью. Он больше походил на заповедник, чем на городской парк — сотни акров холмов, заросших деревьями и травой. Там было много аттракционов, спортивных площадок, зоопарк и несколько музеев, помещавшихся в зданиях, выстроенных в испанском стиле.
Томми и Джилл шли через просторные гулкие залы, миску они несли в хозяйственной сумке. Стеклянные витрины одного зала были заняты предметами индейского быта — наконечники стрел, каменные ножи, глиняная посуда. Неожиданно Томми ахнул и указал на миску в одной из них.
— Смотри!
Они уткнулись в стекло носами, стараясь получше рассмотреть миску. Джилл вынула их собственную миску, чтобы сравнить ее с музейной.
— Они не одинаковые, — сказала она, — но очень похожи. Как будто их сделал один мастер.
Томми прочитал надпись на медной дощечке.
— «Глиняная миска индейцев пуэбло, найдена в окрестностях горы Блэкмаунтин, шт. Нью-Мексико, около 1200 г. н. э.».
— Тысяча двухсотый год! — ахнула Джилл. — Так ей же восемьсот лет.
Они посмотрели друг на друга.
— Этого не может быть! — сказал Томми.
К ним подошел дежурный и уставился на миску в руках Томми.
— Где вы ее взяли? — строго спросил он.
— Она наша, — ответил Томми. — Мы хотим узнать, когда ее сделали.
Дежурный взглянул на витрину, проверяя, заперта ли она.
— Я готов был поклясться, что это одна из наших, — пробормотал он, взял миску и осмотрел со всех сторон. — Либо эпоха пуэбло, либо очень хорошая копия, — сказал он. — Хранитель уехал часа на два. Хотите оставить ее? Он вам позвонит.
Дежурный записал их имена и спросил, где они нашли миску.
— Мой… мой отец нашел ее, когда путешествовал, — запинаясь, сказала Джилл, — прошлым летом. — И добавила: — В Нью-Мексико.
Томми удивленно взглянул на нее, не понимая, почему она солгала, уж про Сан-Диего-то могла упомянуть.
Дежурный повторил, что им позвонят, и они ушли.
— Почему Нью-Мексико? — спросил Томми.
— Потому что не хочу, чтобы в бухту нахлынули всякие любители глиняных горшков! — сказала Джилл. — Если это настоящая индейская миска, это попадет в газеты.
Когда они вернулись домой, тетя Луиза сказала им, что только что разговаривала с хранителем.
— Он сказал, что это подлинная миска индейцев пуэбло, — взволнованно сообщила она. — Он спросил, не хотите ли вы преподнести ее в дар музею. Ей не меньше восьмисот лет.
— Она принадлежит Вуди, — ошеломленно сказала Джилл. — Надо спросить у него.
— Зачем вы сочинили, будто папа нашел миску в Нью-Мексико? — спросила ее мать.
Джилл повторила свое объяснение.
— А если там еще есть глиняные миски, то мы найдем их сами, — объявила она.
Отправляясь спать, Томми и Джилл задержались в коридоре.
— А разве в те дни индейцы путешествовали на такие большие расстояния? — спросила Джилл. — Сан-Диего ведь очень далеко от Нью-Мексико.
— Не знаю. Но даже если и так, — ответил Томми, — они же все давным-давно умерли.
Джилл пожевала кончик своей косички.
— А вдруг одно маленькое племя, — размышляла она вслух, — не захотело отсюда уехать. Прятались они в каньонах и других глухих местах. Питались… ну…
— Ягодами и рыбой? Джилл, индейцев больше не осталось!
— Один все-таки остался! — отпарировала Джилл.