— Угу, отметелили. — Квирк вернулся к диванчику и лишь тогда заметил, что его стакан опустел.
— Вы должны радоваться: Сара приехала, — съязвила Роуз и ухмыльнулась. — Расскажите мне о ней, заодно о Мэле и вас с Делией.
— Старая история! — отмахнулся Квирк.
— Старые истории самые лучшие. Джош говорил, что секреты, как вино: с каждым годом богаче букет и ярче вкус. Живо представляю здесь вас четверых, — Роуз покачала ножкой бокала, показывая, что подразумевает под «здесь», — молодые, беззаботные, сплошной теннис и вечеринки. Две красавицы-сестры и два блестящих молодых медика. Джош наверняка вас ненавидел!
— Джош так говорил? — заинтересованно спросил Квирк. — Он говорил, что меня ненавидит?
— Ну, мистер Квирк, в разговорах о вас так далеко мы вообще не заходили! — снова поддела Роуз и насмешливо взглянула на него поверх края бокала.
— Вы продолжите финансировать благотворительную кампанию, которую он проводил? Ну, с младенцами?
Роуз вскинула брови и сделала большие глаза.
— С младенцами? — она недоуменно пожала плечами. — Ах да… Джош взял с меня слово, пригрозил: если брошу, не выбраться мне из чистилища. Он по-настоящему верил в рай, ад, искупление грехов, крылатых ангелов и так далее. Если я смеялась, он злился. Только как над этим не смеяться? Бедный Джош! — Роуз потупилась и беззвучно заплакала. Поймав кончиком пальца слезинку, она показала ее Квирку. — Смотрите, настоящий джин «Танкерей» и чуть-чуть сухого вермута. — Роуз подняла голову, жесткий пальмовый лист скользнул по ее щеке, и она раздраженно отмахнулась. — Чертовы пальмы! Велю вырвать каждую с корнем и сжечь! — Роуз устало ссутулилась и всхлипнула, а потом, изображая девчонку-подростка, шепнула: — Джентльмен предложил бы носовой платок.
Квирк поднялся, доковылял до ее кресла и протянул платок. Роуз шумно высморкалась, и он почувствовал, что хочет ее приласкать: прикоснуться к высоким гладким скулам, погладить по голове.
— Что будете делать дальше?
Роуз скомкала платок и с кривоватой извиняющейся улыбкой вернула Квирку.
— Еще не решила. Возможно, продам эти хоромы и переберусь в старушку Европу. Представляете меня самой популярной вдовой Монте-Карло? Всю в мехах, с маленькой собачкой под мышкой? Вы бы стали меня добиваться? Ну, водить по казино, плавать на моей яхте по греческим островам? — Роуз негромко засмеялась. — Нет, это совсем не в вашем стиле. Вы будете мокнуть под дублинским дождем и упиваться безответной любовью… — Она сделала эффектную паузу. — К Са-а-аре!
В камине шевельнулась толстая сосновая чурка, посыпались трескучие искры.
— Роуз! — начал Квирк, неожиданно для себя назвав ее по имени. — Я хочу, чтобы вы отказались от благотворительной кампании Джоша. Хочу, чтобы перестали ее финансировать.
Роуз склонила голову набок и криво улыбнулась.
— Раз хотите, придется меня ублажать. — Она протянула опустевший бокал. — Для начала налейте мне еще.
Немного позднее, когда снег перестал, а из-за туч выплыло робкое солнце, Квирк забрел в Хрустальную галерею, сам не понимая зачем. Он переборщил со скотчем и чувствовал себя неважно. Левая нога словно выросла и потяжелела, перевязанное колено распухло и страшно чесалось. Квирк опустился на чугунную скамью, ту самую, на которой в день приезда сидел с Джошем Кроуфордом. Давно это было, словно в другой жизни! Снег накрыл дом колпаком тишины, которая звенела в ушах вместе со звоном виски. Стоило закрыть глаза, подкатывала тошнота, и Квирк снова их открывал. Вдруг из зимнего света и тишины появилась Сара. Она стояла рядом со скамьей, комкала что-то в руке и смотрела на темнеющий вдали океан. С огромным трудом Квирк поднялся и подошел к ней. Шорох шагов напугал Сару, словно она его не видела или забыла, что он здесь.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила Сара.
— Ничего, — отмахнулся Квирк. — Только устал, и нога ноет.
Сара не слушала, она снова смотрела на горизонт.
— Я уже забыла, как здесь красиво. Часто думаю, что мы зря уехали в Дублин.
Квирк пытался рассмотреть, что она комкает.