— Эм… Я тут вдруг вспомнила, — попыталась встать, даже уперлась ладошками в твердую грудь, но тут же прозвучало резкое:
— Сидеть!
Таким голосом только летящих аркхов замораживать да кого покрупней. Ноги сами собой ослабли и соскользнули. Я бесцеремонным образом оседлала Ползучее Великородие, почувствовав под собой довольно внушительных размеров… В общем, размеры соответствовали званию великого.
Ничего себе пиончики на соседском балкончике! Засиделась я тут. Верхом на великородном…
В этот момент по счастливой случайности вспомнилось, что в девятом дистрикте, в общем-то, все свободны. Конечно, великородным, учитывая классовые различия, я подчиняться обязана, но на сексуальные связи добровольное согласие требуется. Я такого не давала, а поза как бы намекает!
— Что, такую позу вы не пробовали? — великородие поиграл бровями, а я залилась краской по самые уши.
Нет, я ошиблась. Это его величество Великогад собственной персоной!
— Еноту своему приказы будешь отдавать!
Я снова попыталась вскочить, но мужчина лишь сильнее вжал меня в себя, впившись пальцами в мои бедра. Это было бы даже волнительно, не будь так страшно. Когда Таххир возился на мне сверху, пытаясь то ли получить удовольствие, то ли мне его доставить, это выглядело и вполовину не так интимно. Ползучий резко перевернулся, навалившись сверху и пресекая любые попытки к сопротивлению. Он распластал мои руки, прижав их к песку и холодно произнес:
— Приказ великородного.
— А то я сразу не поняла! Лицо-лопата. Служба контроля? Рейгверды?
— Хуже.
Хуже только и пустынный мертвоед, но они все по ту сторону барьера.
— Меня будут искать, — сомневаюсь, конечно, что это его остановит от жуткой расправы, но не сдаваться же без боя. Для виду я еще пару раз дернулась, но слишком скоро поняла бесполезность напрасной траты сил и обмякла.
— Не сомневаюсь.
Конечно, как еще мог закончиться столь поганый день, как не моим смертоубийством на Льдистом утесе? В этот миг даже в Бога захотелось поверить. Поговаривают, мои предки, что из русских, верили! Не только верили, но еще и получали по прошению.
Зажмурилась и горячо-горячо попросила: «Господи, если ты есть где-то там, меж звезд и планет, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, помоги! Пусть это Ползучее Великородие меня отпустит! Пусть я вернусь к Тану и Альби! Обещаю хорошо себя вести и верить в тебя, даже когда никто не верит!»
Вот кто говорил, что Бога нет? Гад ослабил хватку и позвал:
— Эй. Имя у тебя есть?
— Эй будешь своего енота звать! А я — фета Ландрин Флер Аллевойская!
Согласна. Имя мне досталось пафосное, да еще и двойное — отец из пятого дистрикта и там традиция детям двойные имена давать. Одно от матери, другое от отца. Вот только все, что с ним связано, меня жутко бесит. Но Ползучее бесит больше, потому захотелось припечатать его капелькой пафоса. Хотя, лежа под сотней килограмм мускулов особо не повыпендриваешься.
2
— Ты подданная пятого дистрикта?
— Если бы! Харви, чтоб ему аркх…
— Это я уже понял. На что ты готова, чтобы вернуться домой, фета Ландрин Флер Аллевойская?
— Ты это на что намекаешь? — гневно сверкнула глазами и хотела взбрыкнуть, но великородие перехватило меня за секунду до маневра и, опасно сверкнув глазами, нависло прямо надо мной, касаясь кончиками медных волос, обдавая запахом миндаля и крепкого кофе.
— Я спрашиваю — на что ты готова?
Плюнуть в рожу, пустынный ты мертвоед, вот на что! Только плюнуть-то я плюну и в результате окажусь либо внизу на камнях в крайне неудобной позе с мозгом отдельно от головы либо, в лучшем случае, мои органы разъедутся по разным дистриктам, спасать чьи-то жизни. Недешево стоит донорство. За одного человека миллионов пять анников можно выручить! Хотела я как-то почку продать, когда с деньгами было совсем туго, но, к счастью, обошлось…
Стиснула зубы, понимая, что ребята без меня не выживут, а этот гад просто-напросто потешается.
— Что вам надо от меня?
— Вам? — жестко усмехнулся он. — Теперь в тебе проснулись манеры, девочка?
Девочка? Да я такая же девочка, как аркх мальчик! Да и сам мужик далеко не старик, хотя во взгляде промелькнуло нечто сильное, древнее и могущественное, от чего по спине холодок прошелся. Едва заметная щетинка приятно царапнула щеку, когда он склонялся к моему уху, чтоб зловеще так прошептать про манеры.