- Да, - повторил Милош.
"Дремучие вековые леса и изумрудная гладь заливных лугов, - думал он. - Голубые озёра, в которых отражалась небесная синь с белыми холмами облаков, так что казалось, что число их удваивается - облака плыли и в вышине, и у самой земли. Величественные реки, где с одного берега едва возможно разглядеть противоположный. И многое-многое другое. Империя была богата природными красотами. Пустыня же имела свои. Пусть на первый взгляд они не бросались в глаза... Но даже это не перекрывало главного. Как люди могли жить здесь? Да, порой здешняя природа завораживала. Но она была лишь для таких же иссушенных телом и духом, как сами пески. Пустынниками можно восхищаться, как и их землёй. Но всех остальных эта земля убивала".
Горы Крыланов впереди выглядели тёмными и от того особо зловещими. Над ними у самого горизонта растянулась непроглядная чёрная лента, уже не просто кажущаяся зловещей, а являющаяся ею.
Первый шквал они пережили. Но он был лишь предвестником бури ...
Маг отвлёкся от созерцания далей, увидев чиверза, поднимающегося к ним по склону. Светло жёлтая шерсть с розовыми проплешинами, мягко ступающие лапы и пристальный, почти разумный взгляд.
"Живой и здоровый. Ну, почти. Песок укрыл - чтобы это ни значило".
- Идёт Большой Халиим. Будет гроза и огонь с неба, - сказал Шуаль.
Он тоже разглядывала угольную полосу в небе на востоке.
- Ты в этом уверен?
Синекожий кивнул.
- Успеем дойти до гор?
- Успеем.
Пантера приблизилась, и пустынник положил ладонь ей на загривок. Маг сглотнул вставший в горле ком, но заставил себя не выдать нервозности. Он разглядывал кошку, а та разглядывала его.
- Ваша страна огромная и богатая, - прервал их безмолвное "общение" пустынник. - Ваш народ править за Большая Вода.
- Ну, не только мы.
- Ты владеть много слуги?
Подобный вопрос, вместе с неожиданным переходом с "вы" на "ты" заставил мага несколько опешить, так что он не сразу нашёлся с ответом.
- Вовсе нет... У меня небольшой дом, так что хватает всего троих слуг. Конечно, в Империи немало тех, чьи имения не уступят иным дворцам, и за ними следит целая армия прислуги. Но такие богачи есть в любой стране.
Шуаль покачал головой:
- У нас нет. Старейшины жить как все. У них есть только уважение.
- Э-э-э... уважение, тоже важно. Но и без показного богатства у вас найдётся, чем удивить других!
Неизвестно о чём думал Шуаль, но явно о чём-то весёлом. Он даже улыбнулся. Его улыбка на костистом безволосом лице оказалась открытой и доброй. Ещё бы не синева зубов. И не кислый душок... Чуя хорошее расположение хозяина, издал довольное урчание и зверь.
Милош, конечно, был рад, что сумел позабавить их, но сейчас он собирался поговорить не о столь весёлом.
- Шуаль, - начал маг с прямого обращения, - не буду вилять и скажу, что тогда, у колодца, я видел язвы на твоих руках. В связи с этим, у меня к тебе есть два вопроса. Не заразен ли твой недуг для нас? И могу ли я чем-то помочь тебе?
Второй вопрос прозвучал больше для того, чтобы сгладить резкость первого. Хотя не только - он помог бы пустыннику, если бы это оказалось в его силах, и если бы тот позволил. Но главным образом его волновала опасность заразной болезни. Отравление он исключил, значит, оставалась некая разновидность местной заразы. Милош даже подвёл под эту версию определённую теорию. Шуаль и Томо - туземцы и у них имеется, скажем так, врождённая сопротивляемость организма, которая не даёт полной защиты, но сглаживает симптомы и замедляет развитие болезни. У пустынника, возможно, в продолжение уже многих лет. А вот у них с Иваром такого нет. Но у него, как у мага, вместо "телесной" сопротивляемости есть "магическая". Ивар же остаётся вовсе беззащитен - потому, только у него наблюдается тошнота, в добавление к вспышкам ярости и прочим... странностям.
В общем-то, сходилось, пусть и с натяжкой. Шуаль заразил их, может даже преднамеренно. Не знать об опасности своего заболевания он не мог. А предупредить о риске даже не подумал. От того Милош не ожидал от этого разговора ничего хорошего.
Пустынник долго молчал, смотря вдаль. На его лице не отразилось ни единой эмоции. Застыл в напряжении и зверь. Наконец, синекожий произнёс:
- Ты давно хотеть этот разговор. Но он тебе ничего не дать.
- Почему?
Сейчас Шуаль не стал тянуть с ответом. Взглянул прямо на мага.
- От эта болезнь не помогать никакие снадобья и кхефэ... К вам она не может прийти.
- Хорошо, если так. Но что с тобой? Я хочу... хотел бы знать.
Синекожий всё смотрел на него. Милош выдержал его взгляд.
- Я должен знать. Я отвечаю за своих людей.
- Твой люди плохо тебя слушать.
Намёк на заносчивость Ивара - болезненную заносчивость, от которой ещё неделю назад не было и следа. Плевать сейчас на это.
- Тем не менее, - продолжал настаивать маг.
Шуаль пожал плечами. Милош не хотел бы ещё более напирать, но он бы стал.
- Болезнь. Язвы. Всегда зуд. Это расплата, - произнёс пустынник. Он принялся чесать шею, а затем оба предплечья. - За то, что мы ходить в город Омму. - И после паузы: - Мы должны только сторожить. Но мы хотеть больше. За всё надо платить.
- Разве вы не видели, к чему это ведёт? Почему не прекратили, когда стало понятно... - Слова подбирались с трудом.