Барринг тоже перешел улицу. Помня план города, Роджер шел дальше. У скрещения узеньких улочек, часть из которых вела к реке, он, не оборачиваясь, бросил взгляд на угол одной из улиц, словно рассматривая деревья и скрытые за ними дома, расположенные амфитеатром на холме, Барринг — в светло–серых брюках и свободном свитере — следовал за ним. Тогда Роджер пошел по Кент–стрит и пересек еще несколько улиц. Было по–летнему жарко, и ему, захотелось снять пиджак. В конце улицы он увидел верхушки мачт и пароходные трубы и направился к какому‑то мосту, с которого хорошо был виден залив. Он увидел тридцать или сорок пароходов, и на двух из них были эмблемы компании «Голубой флаг». По каменной лестнице он спустился к реке, но даже с причала, вдающегося в залив, он не смог рассмотреть названия пароходов.
«Интересно, подумал он, наблюдает ли за ним сейчас Люк?» И тут он пожалел, что решил не звонить Шоу. Он убеждал себя, что тревожиться нечего, так как Люк Шоу был не тот человек, который полагается на случайность. Он даже улыбнулся; наверняка Люк вылезет из кожи, чтобы доказать Скотланд–Ярду, на что способна сиднейская полиция.
Все еще улыбаясь, Роджер обернулся. Человек, который пытался зарезать Дорин Моррисон в Лондоне, находился от него в каких‑то десяти шагах. Правую руку он держал в кармане так, словно в ней был зажат нож.
16. ПРЕСТУПНИК?
— Ну, проклятый Вест, — рявкнул Барринг. — Что не ожидал меня увидеть, жандарм?
Роджер спокойно и даже вежливо ответил:
— Напротив, Барринг, я очень надеялся на эту встречу.
— Только не ври.
— Я не терял надежды на встречу, — повторил Роджер. — С того момента, как я увидел тебя в окно. Кто тебе сказал, что я остановился в «Вентворсе»?
— Воробьи, — огрызнулся Барринг. — Они же передадут Шоу сообщение о твоей смерти.
— Ну, это будет очень–очень нескоро, — сказал Роджер. Он засунул руку в карман пиджака. Барринг не спускал с него глаз. Роджер вытащил пачку сигарет и спички, закурил и положил сигареты и спички обратно. Рука его коснулась гладкой кожи, покрывавшей свинчатку. — Вот что, Барринг. Ву Хонг сказал нам, сколько ты заплатил ему за убийство, которое не произошло. Если хочешь, чтобы твои подручные работали лучше, надо платить им больше. Тебе ведь хорошо платят.
— И заплатят еще больше за то, что я тебя прикончу. — Барринг по–прежнему держал руку в кармане.
— Если убьешь меня, за тобой будет охотиться каждый полицейский в Австралии и Англии, — сказал Роджер. — Ты и так здорово влип. Не делай себе хуже.
— А ты не из робкого десятка.
— Мне бояться некого, — ответил Роджер нетерпеливо. — У полицейских нервы крепкие. Почему бы тебе не воспользоваться представившейся возможностью?
Барринг молчал, но лицо его выражало недоумение. Он тяжело дышал. У него были темно–карие глаза и толстые губы. Эти губы и широкий приплюснутый нос говорили о примеси индейской крови, Роджеру показалось, что этот человек чем‑то напомнил ему Смита.
Роджер вынул изо рта сигарету.
— Может быть, это твой последний шанс, — сказал он.
— Смотри сам.
Роджер повернулся.
— Не двигайся! — приказал Барринг. Роджер снова посмотрел на него.
— Вбей это в свою тупую башку. Ты меня не испугаешь, и я уйду, когда захочу. Если ты пустишь в ход нож, который держишь в кармане, ты подпишешь свой смертный приговор.
Он ожидал, что тот скажет: «И твой тоже», но Барринг молчал.
— Подумай. Ты еще можешь спасти свою шкуру.
— О своей шкуре я позабочусь сам, — сказал Барринг, недоумевая еще больше. — Почему ты не говоришь, что задумал,Вест?
—Признайся во всем, назови людей, на которых ты работаешь, дай нам против них показания. Это наверняка облегчит твою судьбу.
— Ты думаешь, что знаешь многое!
— Меня никто не собирается вешать, — ответил Роджер.
Барринг нахмурился. Роджер пожал плечами.