Нэнси взглянула на Хэнка. Свободной рукой он обнимал свою несчастную рыдающую дочь, пытаясь ее утешить.
— Пожалуйста, будьте к ней снисходительны!.. Раньше, ну… до того, как потерять зрение… она не была такой, — обратился он к одному из полицейских чинов.
— Вы должны поехать с нами в участок, — выступил вперед офицер. — Нам необходимо снять показания.
Хэнка повели к патрульной машине. Дочь его что-то невнятно бормотала; Нэнси послышалось, что она сказала: «Еще не конец».
— Подождите!.. Минутку! — крикнула Нэнси, с подозрением глядя на Синклеров. Хэнк оглянулся.
— Завтра в «Солэре» презентация новой косметической продукции, — сказала Нэнси. — Уж не припасли ли вы для такого случая еще какой-нибудь сюрприз?
Хэнк покачал головой. Зато Хитер перестала всхлипывать и залилась истерическим смехом.
— Почему бы вам не посетить этот праздник? Там все и узнаете, — сказала она с дьявольской ухмылкой.
ЗАКОНОМЕРНАЯ РАЗВЯЗКА
Едва Нэнси открыла дверь их бунгало, на нее напала зевота. Было уже почти четыре утра. Вся троица, вместе с Ким и Аланом, проторчала в участке несколько часов, пока Хэнку и его дочери не было предъявлено обвинение.
— Ну и ночка! — вздохнула Джорджи, падая на свою кровать. — Умираю, до чего спать охота.
— А я не знаю, смогу ли заснуть, — отозвалась Бесс. — Мне так жалко и Хэнка, и Хитер!.. То есть, конечно, я знаю: то, что они делали, ужасно, и их надо было остановить… Но ведь они никогда не пошли бы на это, если бы с ними не поступили несправедливо.
— Я уверена, суд примет это во внимание, — сказала Нэнси, с любопытством глядя на Бесс. — Теперь, думаю, ты наконец поверила, что во всех трагических случаях, связанных с фирмой «Женес», повинны Розье?
Бесс выглядела смущенной.
— Мне и сейчас кажется, что Жаклин ничего об этом не знала, а вот Лорэн… Судя по тому, что Алан говорил в полиции, Лорэн замешан в грязных делах по уши. — Она вздохнула. — Когда я думаю о кремах фирмы «Солэр», которые я продала… и как я рекламировала их высочайшее качество…
— Не вини себя понапрасну. — Нэнси обняла подругу за плечи. — Продукция фирмы «Солэр» как раз, может быть, абсолютно безвредна. В Америке контроль за качеством очень строгий… И потом, Лорэн не производит впечатления человека, который совершает одну и ту же ошибку дважды… Попробуй-ка лучше немного поспать. Утром все обдумаем и обсудим…
Утро пришло слишком быстро. Около семи в окна бунгало хлынул яркий солнечный свет, а птицы устроили гвалт, который по громкости мог сравниться разве что со вчерашним концертом койотов.
Нэнси, проснувшись, сладко потянулась, намереваясь еще немного поспать, но вдруг подскочила и села в кровати. Надо обязательно уговорить Розье отменить назначенную на сегодня презентацию. Конечно, саботаж в «Солэре» — дело рук Хэнка, а Хэнк в тюрьме… И все-таки Нэнси не покидало чувство, что и на сей раз приготовлена какая-то гадость… Скорее всего, Хитер придумала что-то сама, а она, кажется, более опасна, чем ее отец.
Нэнси приняла душ и быстро оделась. Потом тихо, чтобы никого не будить, выскользнула из дома.
Она была уже на полдороге к главному корпусу, когда увидела впереди сонную фигуру. Это был Алан Жиро, и он брел в спортзал.
— Алан! — крикнула она.
Тот обернулся, протер глаза и кивнул.
— Простите, если не смогу поддержать светскую беседу, — произнес он с шутливой церемонностью. — Знаете, поспав всего три часа…
— Вы что, в самом деле идете в спортзал? — изумилась Нэнси.
Алан пожал плечами.
— Видите, уже опаздываю. Сейчас занятия на растяжку. Не могу же я оставить своих подопечных без присмотра. — Он двинулся было вперед, но потом вдруг остановился. — А вы? Куда это вы направляетесь? — спросил он с подозрением. — Не говорите только, что ко мне на занятия…
— Я иду поговорить с Розье, — ответила Нэнси.
Алан схватил ее за руку.
— Послушайте меня хоть один раз!.. — начал он. — Пожалуйста! Я знаю, вы их хотите предупредить, что Хитер что-то затеяла и сегодняшняя презентация может выйти им боком… Это ладно, это можно сказать… Но, ради Бога, не говорите Лорэну, что вам известно его настоящее имя!
— Но почему? — удивилась и возмутилась Нэнси. — Ведь он — Пьер Денон, и это из-за него ослепла Хитер, из-за него она и ее отец предстанут теперь перед судом…
— Если вы придете к нему с этим, ему ничего не останется, кроме как любым способом заставить вас молчать. Вы уже достаточно рисковали и подвергали себя опасности. Пусть этим займется полиция. Они сами выведут его на чистую воду…
— Интересно, как американская полиция возбудит дело о преступлении, совершенном во Франции, да еще столько лет назад? — посмотрела ему в лицо Нэнси.
Алан пожал плечами.
— Они выдадут Розье французским властям, а если принцип экстрадиции[5] в этом случае неприменим, есть другие способы привлечь Пьера Денона к ответу… — Алан неожиданно умолк, увидев подходившего к ним коллегу. — Извините, мне надо идти, — сказал он. — Желаю удачи. И — будьте осторожны!
— Постараюсь, — пообещала Нэнси.
Перейдя двор, она вошла в офис и сказала секретарше, что хотела бы поговорить с Лорэном Розье.
— Он сейчас занят с Жаклин, — ответила секретарша. — Но я передам, что вы его ждете.
Прошло несколько минут, и Нэнси пригласили в кабинет Жаклин. Хозяйка сидела за столом в безукоризненно сшитом костюме из белого хлопка. Лорэн стоял рядом. На нем был элегантный черный костюм с белой трикотажной рубашкой. Вместе они смотрелись как на рекламе новой коллекции готовой одежды.
«Нет, — подумала Нэнси, — они, пожалуй, могут служить скорее рекламой благополучия и красоты. Глядя на них, приезжающие в „Солэр“ должны беспрекословно уверовать в то, что и они станут такими же. Имидж супругов Розье работает как приманка, как образец совершенства…» Но Нэнси хорошо помнила, что Лорэн повинен в увечье по крайней мере одного человека! А скольким еще он причинил вред — одному Богу известно. И у нее было твердое убеждение, что Жаклин помогала ему скрывать все это.
— Bonjour,[6] мадемуазель Дру, — произнес Лорэн. — Чем можем быть полезны?
— Вас вызывали в полицию? — спросила Нэнси.
— Естественно, — сказала Жаклин. — Мы сегодня идем в участок, чтобы поддержать обвинение против Хэнка Мидера. Мне очень жаль, что вчера вам пришлось испытать столько неудобств. Но все ведь прояснилось, как я и говорила. — Жаклин одарила Нэнси очаровательной белозубой улыбкой. — Теперь нет причин для опасений и тревог.
— Я не уверена, что с саботажем покончено, — решительно возразила Нэнси. — Вчера, когда полиция уводила Хитер, она успела крикнуть, что на сегодняшней презентации нас ждет какой-то новый сюрприз… Отмените, пожалуйста, презентацию!
— Это невозможно, — вмешался Лорэн. — Гости из Нью-Йорка и Лос-Анджелеса уже в пути. Поздно что-либо отменять…
— Вы готовы подвергнуть опасности даже гостей? Не говоря уж об отдыхающих… — не верила своим ушам Нэнси.
— Неприятностей больше не будет, — твердо сказал Лорэн. — Мы примем дополнительные меры безопасности…
— До сих пор все ваши «меры безопасности» не смогли помешать ни одному случаю саботажа, — напомнила Нэнси.
— Мисс Дру, — официальным тоном произнесла Жаклин. — Все это абсолютно вас не касается. А теперь мы с мужем должны заняться делами. Не будете ли вы так любезны покинуть нас?
— Вам совершенно безразличны другие люди, и вас совсем не интересует правда! Вы озабочены только своим безупречным имиджем.
Лорэн сделал шаг в ее сторону.
— Разрешите мне проводить вас, мадемуазель Дру…
— Не стоит беспокоиться, — гордо ответила Нэнси. — Я найду выход. Благодарю…