«За сумму, которую он заплатил за эту ерунду, я бы мог снять себе квартиру», — думал Жозеф, разглядывая посетителей аукционного дома, толпившихся у двери. Он приметил румяного, недовольного щеголя — Бони де Пон-Жубера, его держала под руку молодая женщина с округлившейся фигурой.
— Ну и дела! Валентина! — тихонько воскликнул Жозеф. Его сердце дрогнуло, когда он вспомнил свои эротические мечтания об очаровательной племяннице графини де Салиньяк. Теперь они рассеялись без следа: Валентина вышла замуж за этого хлыща, а Жозеф встретил настоящую любовь. Что ж, ему отрадно было видеть, что мадам де Пон-Жубер уже беременна.
Вслед за полковником и Кэндзи он прошел мимо зала номер шестнадцать, где уныло лежали на полках «соловьи», и дал себе слово, что вернется в ближайшую пятницу к изучению приемов некоторых аукционистов, потому что это, как выяснилось, позволяет порой перевести совершенно безнадежные лоты в разряд весьма ценных. Для его будущей карьеры писателя-романиста это, безусловно, тоже окажется весьма полезным.
Ливень хлестал по мостовой. На улице Друо образовался затор из фиакров и купе.[68] Кэндзи вздохнул:
— Когда же наконец покончат с этими пробками? Про метрополитен нам твердят уже лет двадцать, не меньше, а воз и ныне там! Почему бы не использовать в Париже пневматические трубы?
— Те, что приспособлены для доставки телеграмм? Вы шутите!
— Ничуть. Я современный человек и верю в прогресс. Недавно я читал, что некое научное общество в Гамбурге разрабатывает средство передвижения, которое позволит перемещаться со скоростью два километра в минуту! О таком только мечтать можно!
— Я бы все-таки предпочел лошадей, — сухо ответил полковник.
Он нежно погладил рукопись.
— Прогресс, регресс… Знаю одно: в этом аукционном доме хранится столько грязных предметов, что после его посещения недолго и заболеть. Хорошо бы тут все продезинфицировать. Впрочем, наша столица и сама напоминает Авгиевы конюшни. А все из-за иностранцев, которых тут развелось пруд пруди. Вот, к примеру, полюбуйтесь!
Под проливным дождем от одного прохожего к другому метался мальчуган в замызганной шапчонке, украшенной потрепанным букетиком шерстяных цветов.
— Всего двадцать су за эту чудесную статуэтку, мсье… Это же совсем недорого… Пусть будет пятнадцать су…
Жозеф залился краской до самых ушей и взглянул на Кэндзи. До полковника внезапно дошло, что он ляпнул лишнее.
— Дорогой месье Мори, конечно же, я вовсе не имел в виду вас! Вы не имеете ничего общего с теми людьми, которые приезжают сюда и едят наш хлеб.
— Поставьте себя на их место, — невозмутимо отвечал Кэндзи. — Черная икра не всем по карману.
Движение возобновилось, колесо кареты попало в колею, обдав грязью маленького итальянца, который, не обращая на это внимания, продолжал уныло тянуть:
— Прошу вас, мсье, двадцать су за чудесную статуэтку… У меня есть мадонны, есть наполеоны… Это настоящий шедевр… купите, мсье! Две статуэтки за тридцать су, прошу вас…
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Среда, 13 апреля, вечер
Он довольно долго стоял в начале пустынной улицы, в нескольких метрах от питейного заведения. Сквозь запотевшие стекла были видны силуэты людей, облокотившихся на стойку. Какая-то женщина приоткрыла дверь, выпустив на улицу смех и крики. Он вжался в стену. Женщина застыла на пороге, бормоча что-то под нос. Потом, хрипло расхохотавшись, направилась неверной походкой к товарной станции, куда поминутно прибывали поезда, выпуская клубы грязного дыма в белесое небо. «Посланник» продолжал наблюдать за кабаком.
Наконец оттуда вышел, пошатываясь, мужчина, и направился в ту же сторону, что и женщина. «Посланник» следовал за ним по пятам. Прямо перед ними вырисовывалось приземистое здание газового завода, как в «Бургграфах» Гюго. Он глубоко вдохнул, задержал дыхание и приблизился к мужчине:
— Леонар Дьелетт?
— Угу.
— Вчера, на улице Шарло, вы подобрали предмет, который выбросили по ошибке.
— А, точно. Я утром же велел Иветте вернуть кесарю кесарево.
— Уверены?
— Ну, разумеется, уверен! А как иначе? Мы люди честные. Ежели мы выгребаем мусор за буржуа, это не значит, что совести у нас нет. Я честно зарабатываю монету, а в том году Общество содействия сохранению имущества меня даже наградило, потому как я вернул деньги, забытые в выброшенном пальто. Коли не верите, ступайте в квартал Дюматра — я там живу — и сами поглядите!
— Кто такая Иветта?