— Сапожник должен знать свое место, — сказал он себе, как человек до мозга костей благоразумный и практичный. — Мое дело — доставить груз в Нью-Хейвен, и нечего ломать себе голову над тем, как все это случилось.
Но несмотря на этот мудрый вывод, он продолжал мучиться над этой головоломкой.
Глава 2
Макинтош принимает гостя
Да, несмотря на все свое чисто житейское здравомыслие, он не мог отвлечься от этой трагедии и унять сердечный трепет. И теперь в задумчивости расхаживал по палубе, по той ее части, где не было кровавых следов, ходил и ходил туда и обратно, посасывая трубку и с привычным автоматизмом поглядывая на горизонт при каждом развороте.
Больше всего его смущало отсутствие команды (если таковая вообще имелась). По идее, тут как минимум должен был быть машинист-механик, он же рулевой, и кок, он же стюард и уборщик, который все тут чистит и отдраивает. И в то же время яхта не так уж велика, с ней мог бы управиться сам владелец и его друзья, помешанные на суровой "морской романтике". Трудно было прийти к какому-то определенному выводу. Кровати в кладовой-кубрике явно не использовались, и это позволяло предположить, что никакой обслуги не было. С другой стороны, сами погибшие явно не были моряками: в таких костюмчиках в море не выходят.
Да, одежда на них была довольно странной. Макинтош еще никогда не видел, чтобы для прогулки на яхте одевались подобным образом, во всяком случае на яхтах, пересекающих Английский Канал. Видимо, путешествие на "Нимфе" с самого начала было не совсем обычным. Экипировка обоих мужчин была малоподходящей не только для яхты, но и для пеших прогулок. Вид у обоих был такой, будто они явились на борт с какого-то делового совещания в лондонском Сити. Похоже, они были только пассажирами. Нежданными и незваными пассажирами?
В этот момент Макинтош вдруг подумал о другом, чрезвычайно важном обстоятельстве сугубо личного свойства. Он ведь может стать очень знаменитым... Это расследование, независимо от того, кем окажутся убитые, вызовет невероятный резонанс. Сам факт, что посреди Английского Канала нашли брошенную прогулочную яхту со столь страшным грузом, был весьма драматичным. История тут же станет достоянием общественности. Газетчики уж постараются разнюхать побольше и расписать все в ярких красках. Макинтош явственно представил свое имя в крупных заголовках на первых страницах крупнейших газет. И подумал, что некая юная леди тоже непременно их увидит.
Пока он прикидывал, как она на это отреагирует, далекий катерок взял чуть западнее, словно хотел подойти поближе. Макинтош сообразил, что через пару миль они окажутся совсем рядом. Снова вооружившись биноклем, кстати сказать, очень мощным, он навел фокус на встречное судно. Это была маленькая моторка с небольшой палубной каютой. Она двигалась примерно с той же скоростью, что и "Нимфа", ну, может, чуть-чуть быстрее. Макинтош разглядел на борту только одного человека, стоящего у миниатюрного штурвала.
Пока Макинтош изучал рулевого, тот тоже поднес к глазам бинокль и стал смотреть на "Нимфу". Поняв, что его заметили, он отпустил руль и начал яростно размахивать флажком.
Этот человек хотел поговорить, это было яснее ясного. Поскольку Макинтош был волен прибыть в Нью-Хейвен когда угодно (это как уж получится), то дал команду "стоп". Минут пятнадцать можно и потратить на разговор. Пятнадцать минут — не такой уж великий грех, полицейские в Нью-Хейвене подождут.
Он дал отмашку, просигналив, что остановился, и катерок, развернувшись, устремился к ним. Смит, узнав, что наступила неожиданная передышка, вышел на палубу и направился в рубку к Уилкоксу, они вполголоса принялись обсуждать все эти невероятные кровавые события. Макинтош продолжал степенно прохаживаться по чистому куску палубы, машинально поглядывая на горизонт. Однако на обозримом пространстве не было никаких судов, только их "Нимфа" да тот ретивый катер. Он приблизился почти к самой корме, но потом какое-то время выруливал вбок, чтобы встать параллельно корпусу "Нимфы". В результате очень ловкого, по-настоящему профессионального маневра он оказался в тридцати футах. Макинтош увидел, что эта модель повторяла типовой военный катер, здесь еще добавили закрытую рулевую рубку. А военные катера это, конечно, вещь... Двойная диагональная обшивка, квадратная корма, мощная тяга, гребной вал[7] чуть наклонен, поэтому там нормальный ахтерштевень[8]. Скорость не так уж велика, примерно такая же, как у "Нимфы", но все равно отличное судно, просторное и надежное, даже в непогоду. Денег на этот катер явно не жалели, та же безупречная белизна и нарядный блеск меди, как на "Нимфе".
Похоже, на палубе был действительно один-единственный человек. Макинтошу удалось его рассмотреть. Мужчина среднего возраста, хорошо сложенный, смуглое тонкое лицо, взгляд умный и приметливый. Довольно крупный нос и квадратный подбородок свидетельствовали о сильном характере и решительности. Способный и предприимчивый, подумал Макинтош, всегда гордившийся своим умением с первого взгляда определять характер.
— "Нимфа", ответьте! — крикнул мужчина. — Есть у вас на борту мистер Моксон? — в его голосе звучали явное недоумение и смущение.
Вопрос был самый простой, но даже на него у Макинтоша не было ответа.
— На яхте случилась беда, — отозвался он. — Я-то сам с парохода "Чичестер", второй помощник капитана. И вахтенный офицер. Так что позвольте узнать, как вас зовут и что именно вам требуется?
— Моя фамилия Нолан, — представился незнакомец, — но думаю, она вам ничего не говорит. Мы с мистером Моксоном коллеги, деловые партнеры. Так он у вас на борту?
— Я думаю, вам самому стоило бы подняться к нам на борт, мистер Нолан. Подойдите ближе.
— Есть! — Он отвел катер немного назад, а потом дал ход вперед, поставив катер строго параллельно корпусу яхты. Пока Макинтош спускал кранец[9], Смит и Уилкокс закрепили носовые и кормовые швартовы, концы которых ловко швырнул им Нолан, и скоро оба судна уже покачивались на волнах совсем рядышком. Нолан лихо забрался к ним на борт.
— Святые угодники! — крикнул он, приметив кровавые пятна, а потом и холмик, прикрытый синим флагом. — Что тут такое стряслось?
— Похоже, что-то вроде... убийства, мистер Нолан. Да вы сами взгляните на все это.
Нолан уставился на Макинтоша непонимающим, ошарашенным взглядом.
— Что-что? Убийство? Нет, не может быть!
— Смотрите сами.
Макинтош взмахнул рукой, и его подчиненные приподняли синий флаг. С губ Нолана сорвалось тихое проклятье.
— Святые угодники! — снова вскричал он. — Дипинг! — Он беспомощно посмотрел на Макинтоша. — Дипинг мертв! Вы говорите, что его убили? Боже мой! Нет, конечно!
— Но согласитесь, что это не очень-то похоже на несчастный случай.
— Что бы это ни было, это ужасно... Бедняга Дипинг!
— Так вы его знали?
— Знал ли я Дипинга? Разумеется! Как можно не знать собственного сослуживца и партнера по бизнесу? Да, он был моим партнером. Я только вчера вечером с ним разговаривал, и он был в полном здравии, как вы и я. — Он, помолчав, покрутил головой, и еще более изумленным голосом добавил: — Но он ни словом не обмолвился о том, что собирается плыть на "Нимфе"! Ни единым словом! Правда, разговаривали мы очень поздно, но вполне можно было обсудить и это... Ничего не понимаю...
Макинтош снова взмахнул рукой, и край синего флага был опущен на прежнее место, прикрывая голову мертвеца.
— Это не все, мистер Нолан. Есть еще один сюрприз. Внизу. Давайте спустимся.
Увидев второй труп, Нолан впал в еще большее отчаянье. Ужас и удивление, отразившееся в его глазах при взгляде на мертвого Дипинга, теперь были поистине безграничны. Было очевидно, что это не просто естественная человеческая скорбь, тут речь шла о потере близкого человека. Он сразу его опознал. Это и был Моксон, о котором он спрашивал с самого начала. Моксон был не просто его партнером по бизнесу, но и другом. С ним он тоже разговаривал накануне вечером. Оба этих человека были живы и здоровы, и, само собой, им предстояло прожить еще много-много лет. Однако по каким-го неведомым обстоятельствам их лишили этой жизни. Мертвы! Оба! Нолан не в состоянии был это осмыслить, свыкнуться с этим чудовищным фактом.
8
Ахтерштевень — кормовая часть судна (продолжение киля) в виде рамы. Опора для руля, а на одновинтовом судне — и для кормового конца гребного вала.
9
Кранец — деревянный брус или мешок, набитый пенькой и оплетенный веревкой, свешиваемые за борт для смятения улара при подходе судна к другому судну или к пристани.