Без халата было очень холодно. Кори не открывал глаз. Он хотел, чтобы это скорее закончилось. Что бы он проснулся дома, в Нью-Йорке. Заурядным ботаником. Что бы самым большим потрясением в его жизни, вновь стала концовка третьего сезона Твин Пикс.
– Согласия я у тебя не беру, историю мы на тебя не заводили, но скажи Кори, ты готов?
– Наверное.
– Не бойся и расслабься. За электросудорожную терапию, некоторые вываливают кучу денег. Многие мои пациенты говорили, что это как хороший сеанс спа или как прыжок с парашютом. Поверь мне, ты заново родишься.
Барбара говорила убедительно. Даже заманчиво, будь Кори простым обывателем.
– Если хочешь, я приглашу реаниматолога? Мы одна команда, Кори, и мы не желаем тебе зла.
Кори хотелось в это верить. Хотелось верить хоть во что-нибудь, кроме врачей, что мучают детей, кроме священника, что избивает свою дочь, кроме того, что приветливый дворник Эндрю – хладнокровный убийца.
Он послушно кивнул, снял обувь, устроился на кресле и позволил Барбаре прикрепить электроды к голове. Покончив с ними, она взялась за фиксаторы.
– Это на случай, если у тебя будут судороги. Ты ведь и сам знаешь схему.
Первая подача тока прошлась легкой, даже приятной вибрацией по всему телу. От кончиков ушей до кончиков пальцев. Вторая уже приносила дискомфорт. Будто стиральная машинка ударила током. Третья была как падение в ледяную воду. Дыхание перехватило, тело свело. После четвертой Кори забыл, как дышать. Все его сожаления, все вопросы, все стремления выбило как ударом в нос на крыльце забегаловки. Глаза были открыты, но он ничего не видел. Только эхо голоса Барбары и чей-то механический навязчивый голос. «Все хорошо. Мы не причиняем зла. Все хорошо. Мы не причиняем зла.» Кори попытался повторить эти слова, но губы онемели. Железная дверь лязгнула так громко, что Кори бы упал, если бы не лежал.
– Сейчас мое время, Дэн. – голоса были тягучие, как арахисовое масло. Кори пытался уловить каждое слово, чтобы не провалиться в поток: «Все хорошо. Мы не причиняем зла.»
– Виски! – вопль Крашеравского голоса ударила хуже тока. Кори попытался уцепиться хотя бы за него, во время очередного разряда. Что он здесь делает? Хамсвилл назначил ему эти процедуры?
– Вы обещали, что не тронете его!
Громкий шлепок о кафель.
– Он здесь по своей воле, Чарльз. Выведи его Дэн, немедленно!
– Ты ведь знаешь, что он теперь никому не причинит вреда. Даже, Чарли? Дернешься, и Барбара поджарит мозги твоего любимого доктора. Давай вставай ублюдок!
Алабама, Отектвуд, 8:25 p.m.
Глаза не хотелось открывать, как после долгого сна до полудня.
– Доктор Лоусон, пора вставать.
Кори присел на кресле. Лоб чесался после электродов и геля.
– Как ты?
– Не знаю. Я будто сутки проспал.
– Давай измерим давление. Видишь, Кори, ты даже выглядеть стал по-другому. Неделя сеансов и ты даже не вспомнишь о своих тревогах. Тебе не стоит много двигаться сегодня. Переночуешь здесь. Скажу Мириам, что- бы приготовила для тебя отдельную палату.
Алабама. Отектвуд. 10:30 p.m.
Лоусон лежал на промаркированной белой простыне. Со всех сторон доносились стоны больных. Ощущения от терапии он бы сравнил c изготовлением чучела. Что его шкуру натянули на каркас и набили паклей. А мозги и все остальное выбросили за ненадобностью.
Может он и правда повелся на сказки сумасшедших, а Отектвуд уважаемое учреждение, помогающее людям уже больше века.
В коридоре послышалось шарканье и громкий шлепок. Кто-то из больных упал по дороге в туалет.
«Вы обещали, что не тронете его!»
Лоусон подскочил на кровати. К голосам в голове он уже привык. Но что это значит? Это его воспоминания? Или чьи-то другие?
Кори приоткрыл дверь палаты. В темном коридоре было тихо. Только Мириам ругала больного, за то, что пошел в туалет, а не использовал судно.
Ничего не хорошо. Нет никакого добра в этом месте. Нельзя поддаваться. Это только начало. После завершения всего курса Кори больше ничего не будет помнить. Он покинет это место как белый лист. Как и прочие пациенты.
Каждое движение отзывалось болью в мышцах. Кори хватался за липкие поручни, но не в силах удержаться падал обратно на кровать. Ночь обещала быть тяжелой.
Из восьми часов метания по постели, Кори спал от силы минут двадцать, но проснулся с твердым решением не дать выбросить свои воспоминания на помойку. На планёрке, делая вид, что внимательно слушает, Кори записывал в блокнот, все что не хотел забыть. Для сокращения и шифровки записей он использовал стенографию, как Честер Честити. Сегодня присутствовали не только врачи. Шериф Айк и двое патрульных объявили о пропаже сестры Аланы Колбан прямо во время рабочей смены, так же они предупредили работников о правилах поведения в лесу и посоветовали не ходить по ночам в одиночку. Можно еще и комендантский час ввести, и вообще перестать ловить преступников. После планерки, возле кабинета Шварца выстроилась длинная очередь. Шериф опрашивал всех коллег.