– В них жил только ты. Я знаю, что в мире много жестокости.
– Что ты знаешь, Рей? У тебя всегда была куча друзей. Ты тусовалась с самими популярными девчонками в школе. Ты ходишь по клубам и ресторанам. Ты учишься в престижной школе, за которую заплатила наша мама. Тебе никогда не ломали нос. Ты никогда не видела настоящей смерти, кроме тел в анатомичке. Ты никогда не видела свою ровесницу, задушенную проводом и брошенную в лесу. Хрена лысого ты видела, Рей! Ало? Рей?
Кори перезвонил, но сестра отклонила вызов. Он не был с ней жесток. Он не чувствовал вины. Разве он соврал, про то, что, кроме своих конференции богатеньких студентов, маникюрного салона и клубов Рейчел ни черта не видела в своей жизни? Она будет обижаться и считать его сволочью. А потом сходит к косметологу, встретится с подругами и забудет о своих проблемах. А Кристина Смит через неделю выпишется домой к матери алкоголичке, Ирма Игмен найдет тело своего отца тирана. Честер Честити в очередной раз проснется живым и проклянет этот день. Апексы сходят на могилу сына, если смогут выйти из дома.
Нет смысла перезванивать. Он не докажет Рейчел, что та неправа. А она не докажет ему обратное. Этот спор заранее обречен на провал. Чтобы сделала Рей, попав в его ситуацию? С ее прямотой. Она рубанула бы с плеча. Села бы в самолет и вернулась в Нью-Йорк. Все. Она умеет выключать плохой фильм и уходить со скучной тусовки. Она не будет искать клад, если придется копать и пачкать руки. Они росли в одной комнате, с игрушками в одной корзине, с одной матерью. Но выросли совершенно разными. Может это генетика? Кори пошел в мать. Упертую и трудолюбивую. Или Рейчел пошла в мать? Навязать новенький пентхаус или вторичную квартирку с окнами на магистраль, а потом вложить деньги в дело, купить детям сладкую вату. Больше ничего не нужно. Каждый сам за себя. Каким был их отец? Залетный повеса на мотоцикле, покоривший сердце молодой предпринимательницы? Или деловой партнер с тугим галстуком, секс с которым стал частью сделки? Он испугался ответственности, или так и не узнал о ней? Жив ли он? А может он сумасшедший? Псих. И наследственность начала давать плоды. Мама говорила, что они были молоды и не готовы к серьезным отношениям. Будь у Кори отец, попал бы он в такую передрягу? Пошел бы он вообще в медицину? Или стал агентом по недвижимости? Адвокатом? Или играл бы на гитаре на станции Юнион сквер. А может ходил бы в резиновых сапогах и засаленной рубахе, помогал деду с чучелами и продавал их в интернете. Всякое могло случиться. Но случилось то, что он убил уже четырех человек, подставил родную сестру, сделал сиротами восьмерых детей и себя неврастеником.
На улице было слышно подъезжающую машину и хлопанье дверей. Интересно, кого привезли?
Кори вышел из кабинета и среди тишины коридоров и оханья больных услышал голоса. Один из них был женский, второй, тот что с придурью, принадлежал Крашеру. Кори замер в дверях и прислушался.
– Это абсурд. Я даже не знал Алану, в это никто не поверит. Может Морган согласится, хотя она для него старовата. Но я точно пас.
– А это уже не твоя забота.
–Я не стал разглашать методы вашего лечения, а вы все равно нарушили уговор. Больше никаких сделок.
– Я с тобой никаких сделок не заключала. И я уже не девочка, чтобы шантажировать и в игры с тобой играть.
– Я и сам вижу, что не девочка.
– Похами мне еще! Я не верю в твое самопожертвование. Но в то, что у тебя есть какие-то извращенные эгоистические чувства, я поверить могу. И могу их тебя лишить.
– Я согласен. Но за одну маленькую услугу, я подпишу признание.
– Какую?
– Поешь говна!
– Как остроумно. Я превращу твою жизнь в ад.
– Реланиум с мочегонными?
– Строй из себя клоуна дальше. Через пять лет тебе будет тридцать, и ты уже не будешь таким смешным. Твоя компания это три стены и Мейсон Ли с ушатом кипятка. Если сбежишь, то горожане выйдут тебе навстречу с вилами. Ты это знаешь. И шериф случайно не успеет разогнать разъярённую толпу. Ты здесь сгниешь. У тебя никогда не будет семьи и друзей. Ты жалкий кусок дерьма, который все ненавидят.
– Спасибо за комплимент. Все равно поешь говна.
Кори услышал стук каблуков и не знал куда себя деть. Он захлопнул дверь и в два прыжка добрался до лестницы. Из-за поворота вывернула Летиция Шварц.
– Доктор Лоусон, где у вас сестры? – она сразу перешла в наступление.
– Не знаю. Я только что вошел. А вы пришли на проверку?
– Да. Проверяю санитарное состояние палат и постелей. Передайте привет сестрам и санитарам. – Летиция уверенно зашагала к лестнице.
– Сестра Шварц, о сестре Колбан есть новости?