Кори пялился в уже знакомый потолок со странными рисунками.
– Я убил Диану и зарыл ее в лесу. А еще отца Игмена. – сказал Кори и повернул голову. Чарльз сидел напротив и зачищал провод. Рядом, на индукционной плитке кипело какое-то серое вещество.
– Значит посчитал нужным. Я не собираюсь тебя осуждать. Ты это сам за меня сделал.
– Что-то еще мне хочешь сказать? – спросил Кори.
Крашер на секунду замер.
– Как себя чувствуешь?
–Ужасно. Но я не об этом.
– Да я знал, о том, что творится в Отектвуде. Знал об Апексе. Последние годы он участвовал в экспериментальных программах, только ради доказательств. Записывал все на видео втайне от других. Хотел потом сверкнуть этим в Вашингтоне. За несколько дней до его отъезда меня спрашивал о ловушках в лесу Хамсвиллл. Ну как спрашивал. Обкалывали меня и заставляли говорить. Они заманили Апекса в капкан, а потом сбросили в реку. Шериф даже не стал искать багаж Апекса. Он ведь явно не с одним портмоне собирался в другой город ехать.
– Алекс Хилл?
– О! Его я помню. Он чем-то походил на тебя. Только с противно-позитивным настроем. Амбициозный сиротка. Сразу понял, что к чему и стал шантажировать Шварца. Молчание за лучшие рекомендации, вплоть до рекомендаций в Вашингтонскую высшую школу на бюджетной основе. Паренек поверил в себя. И Мейсон разуверил его при помощи газонокосилки.
– Нас ищут, да?
– Ага, ходят по лесу с вилами и факелами, читают молитвы. Наш народный суд уже надрался в баре до соплей. А когда хватятся Кейса и Эдисона, никто не признается, что они похитили человека и собирались казнить на старом руднике. Черных копателей частенько заваливает. Их туда же припишут.
– Как мне теперь выйти из леса? Как теперь смотреть людям в глаза? Что ты делаешь?
– Собираюсь сравнять Отектвуд с землей.
Это было безумием. Очевидным безумием. Подорвать больницу. Совершить террористический акт. Убить сотни больных, врачей, сестер и даже расчетную группу, которая никаким образом не причастна к тем ужасам.
«Причастна. На этой земле каждый росток, каждое здание, каждый кусочек асфальта, каждый старик и ребенок причастен к безумию. Они кормят его, поят, поливают и удобряют. И даже ты причастен. Ты приехал сюда и отдал самый большой и жирный кусок, чтобы вскормить это зло.» – голоса в голове стали уже совсем привычными для Кори. Он больше не глушил их таблетками. Он внимательно слушал и без них в его черепушке было до боли тоскливо и одиноко.
– А что будет потом?
– Потом, это когда? Проблемы надо решать по мере их поступления. Еще вчера, я не собирался драпать из больницы. Но утром, когда все ушли на планерку, Мириам выносила остатки от ужина через заднюю дверь, чтобы не попасться охране и забыла ее закрыть. А там стояли старые ванны из корпуса Б. Там поставили новые. Я прилег в одной из них, накрылся брезентом, и меня вывезли на грузовике, вместе с остальным строительным мусором. Это вышло совершенно спонтанно. Я собирался еще подремать после завтрака, потом сделать поделку из осенних листьев на терапии и почитать. Но вот я ничего из этого не сделал. И не жалею.
Кори с трудом сполз с кровати. Каждое движение приносило жуткую боль. Казалось, что внутри что-то лопается или отрывается.
– Мне нужно в больницу.
– Мне тоже нужно! Но сначала нужно доделать запалы.
– Я не об этом. У меня кажется внутреннее кровотечение.
Чарльз молча залез в карман и высыпал на стол горсть таблеток, вперемешку с мусором.
– Что это?
– Промедол.
Кори растянулся на полу, среди канистр. Голова кружилась. Он неуверенно взял одну таблетку и проглотил не запивая.
– В больнице тоже подумали, что я помог тебе бежать. Калуум сказала мне одну странную вещь…
– Нельзя верить политикам и психиатрам! Ты знаешь! Ты же сам психиатр. – Чарльз отбросил провод на пол и воткнул нож в крышку стола.
Губы вытянулись в нитку, а на шее выступили вены. И тут Лоусону стало страшно, так, как не было не при нападении Юниона, не когда Кейс тыкал ружьем в его подбородок.
Вот оно настоящее лицо Крашера. Вот оно безумие, которое Кори в упор не замечал. То, что должен был вылечить, а вместо этих кормил демонов в голове Чарльза.
Он ничем не отличается от врачей Отектвуда. Он тоже сделал из Чарльза подопытного кролика, тренируя на нем модели общения и поведения доктор-пациент. И теперь, если Крашер вынет нож из стола и воткнет его уже ему в горло – будет бесконечно прав.