– Генри, так нельзя!
– Чепуха! Я вношу вклад в науку! Я смогу вылечить безумцев! Вроде Донованов.
– Генри, прошу тебя остановись! Пока тебя не повесили рядом с Донованами.
– У тебя проблемы? Ты ведь пришел ко мне не за тем, чтобы критиковать меня? Почему ты спросил, что я искал тебя?
– Остин сказал. Точнее Дороти сказала мне… Неважно. Ты сошел с ума! Нельзя вот так влезать в голову! Даже дикарям! Бог сам решает, кого сотворить доктором, кого шахтером, а кого безумцем. Ты не в праве в это вмешиваться.
– Реши сначала свои проблемы, Лукас, – Генри, наконец, отпустил его. – А потом приходи.
Алабама. Отектвуд 8:10 a.m.
Кори боялся, что опоздал, но в итоге оказался первым пришедшим на работу. Даже охранник не сразу проснулся, чтобы открыть ему двери. Мириам ругала сестер, за то, что не убрали постель из комнаты отдыха. Лоусон сменил порванную в лесу одежду на синий хирургический костюм. Спать не хотелось. Мысли о дневниках, ловушках в лесу и убежище крутились в голове. Он выпил кофе, сделал обход, измерил давление всем, включая санитарку Мириам, а сам вспоминал символы из дневников.
Сестра Тисс пришла после сильной попойки и поэтому сразу завалилась спать в платную палату. Сестра Грегсон, что вечно ее выгораживала, бегала одна с лотком по коридору и что-то говорила своим гнусавым голосом. Кори уселся за стол, достал из ящика стола старые журналы движения и стал искать имена, которые встречались ему в дневниках. Он запасся листком, для выписывания заинтересовавших его больных, но листка ему не хватило. Просмотрев журналы до две тысячи семнадцатого, Кори сделал вывод, что в Отектвуде лечился почти весь город. Лечились регулярно, лечились каждый год, лечились целыми семьями, судя по адресам и фамилиям. Это было невозможно. Не мог весь город страдать психическими расстройствами. Учитывая неврозы, стрессы, депрессии.
– Сестра Грегсон, а где остальные журналы?
– В архиве. А вам зачем?
– Статистика для учебы.
– Понятно. Я сегодня одна, просто разрываюсь. Вы не покормите больных?
– Конечно, Натали.
– Сама отпустила эту пьянь спать, вот и бегай теперь! Нечего доктора трогать. – Мириам не смогла не вставить своего комментария.
– Занимайтесь своей работой. – сурово ответил Кори и последовал за Грегсон, что бы та дала ему перчатки.
В процедурном кабинете был бардак. И Кори даже позавидовал сестрам. В госпитале в Нью-Йорке, где он брал дежурства, постоянно ходили проверки, и за любую пылинку или пятнышко наказывали деньгами.
Кормежку Кори любил. Пока беззубый больной валяет кашу во рту, можно было повторить лекции в голове, обновить статус в твиттере, отправить сестре сообщение.
Кори быстро справился с мистером Гарфанклом, который в последнее время совсем обессилил и даже не показывал свои фокусы. Просто лежал и едва подымал голову с подушки. Следующей была Игмен. Кори думал, что сможет на нее нормально смотреть. Она всего лишь пациентка, каких будет еще сотни и нельзя ложиться с каждым умирать. Но войдя в палату и увидев ее изуродованное тело, Кори невольно вспомнился его сон. Так ярко и сильно, что заболел живот и все конечности. Едва не выронив поднос с едой Кори сел на край кровати.
– Как вы себя чувствуете? Есть будете?
– Нормально, доктор Лоусон. Спасибо, не хочется.
– Вам нужно поесть, так вы быстрей выздоровеете и отправитесь домой.
Игмен кивнула. Слишком быстро она на все соглашается. Наверное, поэтому, у нее восемь детей. Кори почувствовал себя гадким ублюдком, который заставляет делать беспомощных людей то, что он хочет. Кто знает, чего на самом деле хочет Игмен? Она все равно никогда не сможет воплотить этого, и никакие мотивирующие видео Ника Вуйчича не исправят ее жизнь, как и других, в подобных захолустьях. Кори застыл с ложкой в руке. Может ему и правда не по силам эта профессия и он зря тратил свое время в медицинской школе?
Игмен захрипела и закашлялась. Кори вскочил, уронил пластиковый контейнер с едой на пол. Женщина подавилась. Он кашляла и дёргалась как перевернутая на спину черепаха.
– Сестра Грегсон! – позвал Кори, но так и не понял зачем. Он единственный дежурный врач на всю больницу, и только он может ей помочь. А хочет ли она этого? В палате было пусто. Только они. Кори стоял и смотрел, как больная задыхается, подавившись кашей из его рук. Картины его сна, снова всплыли перед глазами. Грязь, паралич, огромный изрезанный живот. Кори держался за металлическую кровать, чтобы не упасть. Ноги и руки снова перестали его слушаться. Картины становились все чаще и реалистичнее. Когда уже не различить где сон, а где явь. Кори собрал последние силы и двинулся к Игмен. Нужно ей помочь. Прием Геймпхлиха. Очистить ротовую полость. Что угодно. Но он видел на кровати не больную, а себя. Себя из сна, умоляющего прекратить все это, жалко дергая обрубками. Лоусон положил ладонь на лицо Игмен и зажал пальцами нос. Чужое отрывистое дыхание становилось все реже и видения меркли.