– У тебя в Нью-Йорке есть девушка? – вдруг спросила Эйприл. – Только не ври.
Неужели он похож на Казанову. Для Кори этот вопрос был почти комплиментом.
– В Нью-Йорке нет. Только в Отектвуде.
Эйприл закончила в час. До двух они выгоняли последних гуляк и вынесли Росса, оставив на лавочке под фонарем. Отец Эйприл опять был на смене, поэтому весь дом был в их распоряжении. Кори почти привык, и больше не чихал из-за пыльных пледов и пепла на всех столах. Но спать не мог. Даже пять пинт пива не помогали. Кори просто боялся закрыть глаза и увидеть очередной кошмар. Боялся, что Эйприл застанет его в таком состоянии.
Он тихо встал с постели. Включил телевизор без звука в гостиной. Как всегда, в ночное время крутили ужастики. Кори бесцельно шатался по гостиной, разглядывал засохшие цветы в горшках, грязные тарелки, одежду, брошенную на стулья. В землянке сумасшедшего такого не было. Под кухонным столом лежала стопка старых газет, для кошачьего туалета. Кори вытащил одну из них.
Авария на руднике, объявление о продаже шевроле восемьдесят пятого, анекдоты.
«Честер Честити винит в аварии на руднике индейские проклятия.»
Честер. Кори принес рюкзак и достал дневники. Это имя уже упоминалось. Один из выживших в домашних экспериментах с электрошоком, да еще ощутивший терапевтический эффект этой панацеи. К тому же статья была очень похожа, на отрывок той, что он нашел.
«Мистический и загадочный Отектвуд.»
«Честер Честити проводит антикоррупционную проверку на рудниках Барнер Карбон Юнайтед.»
Между этими двумя статьями разница в три года. Парню три года понадобилось, чтобы разувериться в сказах о проклятиях индейских племен и начать искать настоящих преступников. Или, наоборот.
Кори прикрыл глаза. Что он видел под припухшими веками? Не прогулку с сестрой по Манхеттену. Снова видел себя без конечностей с огромным изрезанным животом, беспомощного, бесполезного. Рыба, выброшенная не берег, засохшее растение, которое забыли полить. Что видел Юнион Фокс, закрывая глаза? Как становиться героем, как возвышается над простыми смертными. Он царь зверей под названием люди. Что видел отец Игмен? Свою живую жену. Их счастливую большую семью. Что видел Чарльз Крашер? Тьму. Как уголь черную. Кожа головы все еще жжется после электросудорожной терапии. Он окружен монстрами, в белых измятых халатах, с кровавыми слюнявыми пастями. Только теперь он в этой тьме не один.
Лосуон заснул с газетой в руках на стуле. Как старик.
Невроз
Вода вперемежку с углем сносила все на своем пути. Вагонетки сбивали людей, и они с головой уходили в черную воду.
– Опускай клеть! – кричал Лукас.
Те, кто остался в нижних стволах уже утонули. Их тела он видел в потоке. Вода поднималась все выше и выше. Ему, старику Остину и еще троим индейцам, удалось зацепить себя ремнями, что не сгинуть в пучине угольной воды. Вода уже хлестала по подбородку. Инструменты, что она несла больно били по туловищу. Один из индейцев захрипел и стал уходить под воду. Вода кроме черного, окрасилась красным. Кирка воткнулась ему прямо в живот.
– Скорее! Мы долго не протянем!
Скрипучая железная клеть опустилась, накрыв их волной. Отплёвываясь от воды, Лукас отцепил ремень и забрался наверх. Индейцы тоже. Старик Остин все еще возился с ремнем.
– Лукас, я не могу отцепиться. Дай нож!
Лукас вытащил нож и застыл с полувытянутой рукой.
– Чего ты ждешь?
– Ты путался с Дороти?
– Что? – грязная вода заливалась Остину в рот. Он еле держал голову. – Какого черта?
– Ты трахал мою жену! – Лукас убрал нож за пояс. Вместо тонущего друга, перед глазами стояла картина, как его Дороти лежит под этим мерзким стариканом. Как его морщинистая задница двигается и Дороти стонет и кричит.
– Лукас!
Вода достигла потолка и уже скрыла дно клети.
– Поднимать? – донеслось сверху.
Света не было. Но Лукас знал, что индейцы сверлят его спину взглядом. Он бросил своего друга тонуть при них. Они расскажут. Они все слышали. Лукас снова достал нож.
– Поднимай!
Алабама, Отектвуд 8:00 a.m.
Когда подписываешься под правдой в кабинете шерифа, все смотрят косо, будто топил котят в ведре, на глазах у детского сада. Когда подписываешься под ложью в кабинете главного врача, все улыбаются, тянут руки, женщины томно стреляют глазками.
– Доброе утро, доктор Лоусон.
Лоусон вошел в кабинет и обнаружил там совершенно пьяного Фарелла. Он лежал в халате на голое тело. На лице размазалась чужая помада. На полу стояли два бокала и пустая бутылка Ред Лейбл