– Пусти, старый пердун! Ты мной подавишься. Чарльз сопротивлялся. Его тащили, как мешок картошки.
Чарльза он бросил рядом. Принес деревянный стул. Надел поверх больничной пижамы пиджак и сел напротив камеры. Лампочка загорелась. На старом выпуклом экране Кори увидел себя. Жалкое зрелище.
Юнион пододвинул микрофон. Выпрямился, поправил воротник и улыбнулся. Будто собрался читать новости на НБС.
– Доброе утро, Америка, – старик любил камеру. Он преображался перед ней. Словно ему снова тридцать, и он ведет шестичасовой гороскоп. Овнов ожидает приятная встреча. На старом проигрывателе заиграл гимн. Фокс встал, положил руку на сердце и принялся качать головой в такт. Усыпанный звездами флаг. Он играл каждое день рождение Кори и теперь играет на дне его смерти. Кори видел свою истерику на рябом экране и от этого становилось еще страшнее. Он будто герой триллера, который совершенно не важен для сюжета. И зрители скажут: «Убейте уже этого нытика.»
Последний аккорд стих. Фокс выключил звуковое сопровождение и вернулся на стул.
– С вами Фокс Юнион. И это мои двенадцать подвигов. Последний раз мы встречались с вами пять лет назад. И я, так же, как и Геракл совершил десять подвигов. Первым я победил кобылиц людоедок. Овнов. Я пропитался их решительностью и твердостью убеждений. Я решил начать именно с этого созвездия, чтобы страх, что живет во всех нас не мешал мне двигаться дальше. Следующим стал Немейский лев. Он придал мне мужества. Победив льва, Геракл обрел прямоту и благородство. Сразу после я укротил критского быка – тельца. Заменил упрямство и животную глупость на упорство и контроль над своими эмоциями. Моими стимфалийскими птицами стал стрелец. Я хотел начать с него, чтобы избавиться от негативных эмоций, перепадов настроения и страхов. Я вкусил смелость. Цербер – Козерог. С ним мне пришлось попотеть. Я едва не сдался, но взамен получил ясность ума, выдержку, стрессоустойчивость. В этот момент я уже почувствовал себя самым могущественным. Избавиться от гордыни мне помог водолей. Мои авгиевы конюшни. Я понял, что такое свобода действия и ответственность одновременно. Всю жизнь я думал, что буду красивым лицом с голубого экрана. Каждая американская семья будет слышать мое «Доброе утро, Америка.» И ни о чем больше я не мог мечтать. Это низменное чувство покинуло меня. Мне не хватало духовности, и ее мне помогли обрести Рыбы. У Геракла это был Герион и его коровы. Но я все еще не был сравним с ним. Мои животные инстинкты помогли преодолеть Скорпион и дева. Линейская гидра и Пояс Ипполиты богини Амазонок. До того, как я вкусил их плоть я и страдал от своей плоти и греховных желаний. Я перестал пресмыкаться перед женщинами и их телами.
– Член себе отрезал? – спросил Крашер и Кори сквозь слезы начал смеяться. Это походило на убогую истерику. Он позорится перед всей страной. Юнион словно не слышал комментария. Его поглотила камера.
– Мое тело было полностью готово к преображению. Оставался разум. Яблоки с дерева мудрости и близнецы. Как и Гераклу, мне не хватило двух подвигов. Из новостей, вы могли слышать, что меня арестовали и поместили на лечение в лечебницу Отектвуд, на востоке Алабамы. Я не довел свой разум до логического завершения и мое тело увядало. Я не мог прикоснуться к небесам, через бетонные стены и решетки. Но сегодня, я закончу свои подвиги, после чего войду в огонь и вознесусь над блаженными смертными. Сегодня я пленю эримафанского вепря и киренескую лань. Сегодня я обрету рассудительность, спокойствие, уравновешенность, терпимость от вепря, и сочувствие, эмпатию, любовь от лани. Не переключайтесь.
Последняя фраза прозвучала в стиле Ларри Кинга. Юнион, с трудом, поднялся со стула и снова скрылся в темной комнате. Кори тихо плакал, уткнувшись лбом в колени.
– Пользуясь случаем, хочу передать привет маме, тете Салли и всем соседям. – Крашер улыбался в камеру во все тридцать два. Это его защитная реакция. Не может он совсем не бояться смерти. Никто не может. Даже Юнион боится не закончить свои двенадцать подвигов.
Юнион, шаркая ногами вернулся с болгаркой и удлинителем. Розетки было в комнате всего две, а прерывать свое вещание он явно не собирался. Кори представил, как мать и сестра увидят в прямом эфире его расчленение. Он не просто закричал. Он зарычал, как дикое животное. Принялся кататься по полу. На пластиковой стяжке появился залом. Кори рванул руки в разные стороны изо всех сил. Пластмасса впилась в кожу. Резала ее. Юнион не обращал на него внимания. Он решил начать с Крашера. Чарльз упал ничком и впился зубами в его отекшую голень. Юнион пытался отпнуть его ногой, но ничего не выходило. Тяжело выдыхая синюшными губами, он шлепнулся на задницу. Сбив видеокамеру на треноге.