— Что вы наделали! Идиотка, вы погубили меня! — закричал Гровенор, не обращая внимания на слугу, который сервировал стол к завтраку.
— Попрошу без истерик! Вы становитесь слишком назойливым, — спокойно ответила Кэт, поднимаясь с кресла.
С зачесанными назад длинными рыжими волосами, которым мешала рассыпаться по плечам белая лента, девушка выглядела еще прелестнее и показалась лорду Гровенору очень беззащитной. Пораженный невинной красотой дочери, он замер, а затем тяжело опустился в кресло.
— Перестаньте злить Петербрума! — Ярость его внезапно улетучилась, и приказание прозвучало почти как мольба. — Опять вы выставили его на посмешище? Джон клянется, что вам не сойдет это с рук.
— Интересно!
— Он наседает на меня. Мое терпение вот-вот лопнет.
— Неужели у него изменились планы? — Кэт затаила дыхание. Она, кажется, победила.
— Какой там! Он лишь желает ускорить ваше венчание!
Пирсон взглянул на дочь, беззвучно шевеля губами.
— Не таитесь, расскажите, почему это животное имеет такую власть над вами? — умоляла отца Кэт, заметив столь редкий проблеск человечности в его взгляде. — Как вы осмелились предположить, что мной можно командовать?
Кипя от негодования, он ринулся к выходу.
Кэт бросилась ему наперерез.
— Я не выйду за Джона Петербрума, это выше моих сил!
Пирсон Гровенор уставился на нее невидящим взором.
— Тем самым вы подпишите мне смертный приговор. Ваши слова подобны погребальному звону!
Глава 16
Ранним утром в Гайд-Парке такие ездоки, как Кэт, встречались крайне редко.
Оставив далеко позади грума, Кэт как стрела промчалась на горячем вороном жеребце два круга по Роттен-Роу. Слезами и мольбами ей не тронуть отца. Пирсон Гровенор ни за что на свете не откроет ей тайну. Он укрылся в библиотеке, а когда она попыталась еще раз выяснить, почему он так дрожит перед Петербрумом, отец выставил ее из комнаты.
— Папочка, — словно малое дитя, умоляла она отца, — если у вас неприятности, не скрывайте их от меня. Я постараюсь понять!
Но Пирсон Гровенор утешился с помощью бренди. Его била дрожь, как в лихорадке.
— Я сказал все, что хотел.
Кэт поняла, что отец сожалеет о проблесках человечности, которую не сумел задушить в себе.
— Если вы намерены сопротивляться моему решению, я запру вас в спальне или в деревне до дня свадьбы, — припугнул девушку отец. Спиртное начинало действовать.
Кэт не сомневалась, что отец в состоянии осуществить свою угрозу. Она доставляла ему слишком много хлопот. Девушка поднялась к себе, надела костюм для верховой езды и вышла из дома. Обуреваемая чувствами, она была не в силах усидеть в четырех стенах.
Кэт задыхалась от быстрой езды, так же, как и ее лошадь. Она замедлила шаг. Вдалеке показался наездник, который, завидев ее, помчался галопом. Человек и прекрасное животное составляли единое целое.
При виде Ника Монро на великолепном скакуне, взявшем недавно один из призов, она затрепетала. Ведь он был единственным человеком, который мог утешить ее.
Кэт остановилась, поджидая Николаса.
— Вам уже полегчало?
Его вопрос подсказал Кэт, что он догадался о том, что с ней происходит. Она кивнула. Говорить — значило выдать себя. Что за дело Монро до нее? Она выполнила свою миссию. Свела его с модным лондонским портным, сапожником и шляпником. Его лошади и экипажи были лучшими из того, что мог предложить Теттерсел. Понятно, что ей с Чарли не стоит приписывать себе всю заслугу. Не только одежда, модная прическа, над которой трудился лучший мастер с Бонд-стрит, и изумительный скакун делали мистера Монро из Делакур-Хауса желанным гостем в каждой гостиной, которую он соблаговолил посетить.
Она знала с самого начала, что Николас Монро был прекрасным человеком и джентльменом. Его честность, энергичность, сила, которые покорили ее с первого взгляда, были присущи ему всегда. Чем еще она, непременная участница лондонских балов, обессилившая от постоянных бурь, сотрясавших все ее естество, могла помочь человеку, который произвел такой фурор в свете? Девушка пришпорила лошадь, не находя нужных слов.
— Вероятно, вы были очень заняты, поскольку я не видела вас на приемах последние дни? — Кэт обомлела, услышав свой голос. Что она несет? Он ведь догадается, что она повсюду искала его — того, который лишил ее сна, но научил грезить наяву. Одна мысль о сладостных грезах заставила ее сердце учащенно биться. В чем ее ошибка? Куда девалась ее холодность? Обуреваемая чувствами, Кэт едва слышала, что отвечал Ник.