— Вы правы. Вдвоем нам будет трудно. Может быть, кого-то еще привлечь?
— Нужно много людей. В таком маленьком кафе дважды появившийся человек будет сразу замечен. Чтобы наладить так называемую «цепную слежку», требуется рота сменных сыщиков. Нам это не по плечу.
— А нельзя ли придумать какой-нибудь иной остроумный способ без сменных агентов?
— Не знаю. Может быть. Но у меня никаких идей. Я ведь детектив старой школы. Нет, двоим нам не справиться.
— Но вы же не отказываетесь от дальнейших поисков, месье Моран?
— Нет, не отказываюсь.
— Значит, у вас есть новый план.
— Да, Робер, но не план, а предложение — приостановить наше с вами расследование обстоятельств убийства Гаро до возвращения Клода. В нашем досье есть масса интересных открытий, фактов. Но надо подождать Клода. Я хорошо знаю его — с наслаждением займется раскрытием столь таинственного убийства. Это по его части. Да и сам он пострадал изрядно от всех этих махинаций и козней. Но чьих? Вот в чем вопрос.
Звякнула дверь. Тяжело переваливаясь с боку на бок, в кафе вошла пожилая торговка цветами. Поставив у входа корзину с букетиками анютиных глазок, развязала мокрую шаль. «Скверная погода, — бормотала старуха, протискиваясь к стойке. — Когда дождь, то много цветов, но мало покупателей… Бернар, чашку кофе, пожалуйста».
— Да, я вижу, что бистро Бернара для многих как родной дом, — заметил Жан-Поль, наблюдая за посетителями. — Все знают друг друга, держатся запросто. Вернется Клод, и мы что-то обязательно придумаем… Во всяком случае, Робер, выуживать карасей придется отсюда — из этой уютной тихой заводи «Мистраль».
Глава седьмая
Укус змеи в джунглях
По приказу свыше части Иностранного легиона из Джибути были вдруг переброшены в Центрально-Африканскую Республику. Этой страной в то время правил бывший сержант французской армии Бокасса, объявивший себя после военного путча императором и прибавивший к своему имени римскую цифру I. В повседневной жизни он носил массивную золотую корону, одевался в горностаевую мантию, с раннего утра пил виски со льдом и повелевал себя развлекать.
А страна тем временем приходила в невообразимый упадок. Во всей Африке, пожалуй, не было народа, равного этому по нищете.
На военной базе неподалеку от столицы Банги легионеры изнывали от жары и безделья. Но чувствовали — затишье перед бурей. Еще в Джибути задумав бежать, Клод понял, что из центрально-африканских джунглей не выбраться. Страна не имеет выхода к морю, а вокруг непроходимые леса с враждующими между собой племенами. Если беглеца не настигнет погоня, то доконают болезни, хищники, добьют отравленные стрелы.
Клод вспоминал приключенческие романы своей юности, в которых белые всегда выходили победителями, и усмехался: «Нет, в наше время африканская авантюра с романтическим побегом из легиона будет мне стоить жизни. Придется подождать лучшей погоды. А пока ветры дуют не так, как хотят корабли».
Да, ветры дули совсем в другую сторону. Случилось так, что африканский император разгневался за нелицеприятную статью в парижской газете «Орор», в которой едко писалось, до чего же бестолково он правит своей пищей страной. И продажа этой газеты в Центрально-Африканской Республике, или, как она стала называться, империи, была запрещена. Так что Клод не мог следить за появлением долгожданной вести от Жан-Поля…
Шли дни, недели. Контингент легионеров неожиданно начал пополняться новыми подразделениями из Марселя и Корсики. Видимо, готовилась крупная операция. Поговаривали, что в парижских верхах решили сместить одиозного императора, не дожидаясь взрыва в стране. Франция имела свои интересы в этой сказочно богатой алмазами стране, поэтому ей было далеко не безразлично, кто станет здесь править, — те, кто сами сбросят диктатора и поведут страну невесть каким путем, или те, кого поставят у власти легионеры. Император и его свита понимали, что Париж разговаривает с ними уже в иной тональности — более жестко, повелительно и сухо. На собственную армию была плохая надежда — там тоже закипало недовольство. Тогда Бокасса I задумал привлечь на свою сторону несколько крупных племен, пообещав их хорошо вооружить, выплатить щедрое вознаграждение, а вождей ввести в совещательный совет. Вожди согласились и стали готовить поход на столицу, чтобы в случае опасности защитить правителя.
И хотя затея держалась в большой тайне, сработала оставшаяся еще с колониальных времен французская служба оповещения. Замысел императора во всех подробностях стал известен в Париже, где и приняли меры.