— Ким!
— Да.
— У тебя штаны сзади все белые.
— А-а, это я сидел на камне, выкрашенном известкой, — ответил я равнодушно.
— Да, Ким, иметь с тобой дело — безнадежный случай, — сказала она в ответ и вздохнула.
Сходив еще раз в лавку, я принес в точности все, что надо. Но Кати снова нигде не было видно. Я все думал о бродяге: что там с ним и Очкариком. И немного сердился, что мне не пришлось следить за этим типом, которого подозревал в воровстве. Я был уверен, что справился бы со слежкой лучше Очкарика, ибо считал себя настоящим специалистом в этом деле.
Когда я вернулся домой, тетушка сказала:
— За тобой заходил Эрик и просил передать, чтобы ты сразу же шел в лабораторию Очкарика. Речь идет, как он сказал, о чем-то чрезвычайно важном.
— Отлично, я сейчас пойду. Конечно, если я тебе больше не нужен. Может, еще чем-нибудь помочь? — спросил я, изображая из себя благовоспитанного мальчика.
Улыбнувшись, она покачала головой.
— Нет, большое спасибо. Послушай, Ким, надеюсь, вы там, в этой лаборатории, не занимаетесь глупостями?
— Нет, что ты! — успокоил я ее. — Как ты можешь так думать?
— Мне это не совсем нравится — всякие там химикалии и что-то там еще, над чем вы колдуете. В один совсем не прекрасный день вы можете взорвать дом.
— Мы очень осторожны, — заверил я ее, — а сегодня вообще не собираемся готовить порох.
— Не опаздывай к обеду!
— В этом отношении, тетя, ты можешь на меня положиться: мой желудок меня не подведет!
— И будь внимателен на улице. Столько автомобилей…
— Да, тетя.
Наконец мне удалось уйти, и через несколько минут я резко затормозил свой велик перед гаражом. Дверь была открыта. Эрик стоял, согнувшись над какими-то бумагами. Когда я вошел, он поднял голову.
— Салют! — поприветствовал он. — Иди-ка сюда, я сниму у тебя отпечатки пальцев.
— Давай! А как ты это делаешь?
— Сейчас увидишь. — Он ухватил мою руку за запястье и прижал кончики пальцев к штемпельной подушечке. — Так, теперь тебе нужно сильно придавить каждый палец по очереди к этой бумаге. Все правильно… Теперь мы можем определить, где тут твои отпечатки.
Он вытащил из вороха бумаг лист, на котором был изображен отпечаток пальца размером с блюдце.
— Выдумки! — ухмыльнулся я. — Таких огромных пальцев у меня никогда не было.
— Ну это же увеличение. Так вот, я и Очкарик побывали сегодня утром в лесу и посыпали порошком, который настоящие сыщики всегда носят при себе, поверхность всех гладких предметов в хижине. На них проступили все отпечатки пальцев, понимаешь! Особенно много их было на жестяной банке. Прошлой ночью мы все держали ее в руках.
— И вор, — добавил я.
— Вот именно. Но не можешь ли ты вспомнить, не вытирали ли мы ее насухо, прежде чем отнести в хижину? Если вытирали, то на ней только наши лапы. Вот эти маленькие отпечатки наверняка оставила Катя. У нее пальцы самые тонкие. А теперь я покажу тебе следы, которые, возможно, оставил вор. Я нашел пять таких четких отпечатков. Но определенно могу сказать только об одном, который не принадлежит никому из нас. Взгляни на отпечаток, который ты сделал сейчас. А теперь посмотри внимательно на эти два отпечатка вот здесь — три остальных принадлежат Очкарику, Кате и мне. Какой из них твой?
— Вот этот, — определил я почти мгновенно.
— Напиши на нем «Ким», — скомандовал Эрик. А на другом сам начертал «вор».
На меня это произвело сильное впечатление. Действительно, блестящая идея — скопировать отпечатки и увеличить их во много раз. Благодаря этому линии становятся более четкими, и даже если рисунки не очень ясные, все равно можно прекрасно рассмотреть все различия.
Я рассказал Эрику о своем телефонном разговоре с кассиром банка.
— Это классно! — вскричал он. — Вор попадает в расставленную сеть, ты не находишь? Поначалу у нас не было ни малейшей зацепки, а теперь целых три: пустая пачка сигарет, номера банкнот и отпечатки пальцев! Если дело пойдет в таком же темпе, то скоро он окажется в наручниках.
— Да, ему осталось недолго, чтобы попасть в кутузку. — согласился я с наигранным равнодушием. — Через несколько минут придет Очкарик, и мы узнаем, где обитает вор.
— Что-о-о? Что ты сказал? — стал заикаться Эрик, и его глаза округлились. — Что это за сказки?
Пришлось ввести Эрика в курс дела.