***
Ехать в лагерь, даже с подругами, Алёнка не хотела, но хорошо знала, что спорить с родителями бесполезно. И пятого июня подруги ступили на территорию детского лагеря «Буревестник». Они заняли угловую палату, где было два окна – на лагерную линейку и на забор, за которым виднелся сосновый лес. Катя с завистью посматривала на ряд разноцветных палаток, в которых обустраивались старшие ребята.
– А хорошо, наверное, в палатке жить, – мечтательно произнесла она.
– Да чего хорошего? – удивилась Маша. – Днём жарко, ночью холодно. Да и комары, наверное, досаждают. А здесь даже батарею можно включить, если прохладно будет. Видишь, какие тучи? Точно дождь пойдёт! У меня предчувствие.
– Говорят, здесь будут отбор делать в какую-то специальную школу для ФСБ. Как думаете, мы подойдём? Хорошо бы нас взяли! Представляете, я – агент национальной безопасности, а в напарниках у меня Михаил Пореченков, – мечтательно произнесла Катя.
– Упаси бога! – заявила Маша. – У меня другие планы на будущее, не связанные с безопасностью страны. И ты не забыла, что нас сюда сослали для воспитания? Чтобы не пили, не курили, в карты не играли. И ходили строем и по стойке смирно. Интересно, а порядки здесь будут как в армии?
– Не знаю, но охраняют нас как особо опасных преступников, – усмехнулась Алёна. – Я слышала, как папа доказывал маме, что забор крепкий и надёжный, и охране дано какое-то указание.
– Ага, стрелять, если кто-то по доброй воле захочет покинуть лагерь, – засмеялась Машка. – Это мы с вами здесь по блату для перевоспитания, а остальные какой-то отбор проходили, лучшие из лучших, вот их и берегут. Значит, говорите, крепкий заборчик?
Маша посмотрела на забор, на лес, и почесала затылок. О чём она подумала, подруги не узнали. Дверь открылась и в палату вошла молодая женщина, в синих джинсах и белой майке, к которой был приколот бейдж, извещающий о том, что она Марина, вожатая второго отряда.
– Здравствуйте, девочки. Обустроились? – улыбаясь, спросила Марина.
– Обустроились, – ответила Маша за всех. – А чем мы тут заниматься будем? Скажу сразу – строем ходить не умею и не буду!
– Не умеешь – научим, не хочешь – заставим, – серьёзно ответила Марина. – И чем будем заниматься, узнаете в своё время. А сейчас выходите в холл, знакомиться.
В их отряде было двадцать пять человек, десять девочек, и пятнадцать мальчиков. Командиром выбрали черноволосого мальчишку с умными карими глазами. Хотя выборы больше походили на назначение. А потом готовились к открытию лагеря, пели хором «Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались», кто-то читал стихи, кто-то танцевал, один мальчик показывал фокусы. К ним в корпус заглянул Егор Кузьмич, поговорил с Мариной и Анатолием, воспитателем, и подошёл к подругам.
– Как вы? – спросил он.
– Нормально! – радостно ответила Катя.
– Жуть! – возмутилась Маша. – Нас обещали заставить ходить строем! Дядя Егор, вы же знаете, я мирный человек, я строем ходить не умею, я погибну в строю.
– Мария, давай договоримся, что я здесь не дядя Егор, а Егор Кузьмич.
– Хорошо, начальник, – кивнула Машка.
– И поверь мне, ходить в строю – это не самое сложное, что тебе предстоит. Но, насколько я знаю вас троих, ничего, чтобы было вам не по силам, не будет. Так что не волнуйтесь. Алёнка, а ты чего молчишь?
– Я не знаю, – честно призналась Алёна. – Но мне почему-то тревожно.
– Выше нос! Все будет хорошо. А я к вам с поручением, – Егор Кузьмич посмотрел на Машу.
– Ой, только не говорите, что надо что-то нарисовать. Вообще-то, мне не трудно, во всяком случае, это приятнее, чем строем ходить.
– Догадливая. Так как, я могу рассчитывать?
– Конечно, если будет чем и на чём, – улыбнулась Маша.
Вот уже три года Маша ходила в художественную школу, занятия в ней ставила выше уроков в школе и готовилась стать великой художницей. Стенгазета и плакаты к открытию лагеря были готовы в срок. И на ужин Маша шла не в строю, а немного в сторонке, с независимым видом победителя.
Открытие лагеря прошло хорошо, а потом начались будни. Подъём, зарядка, какие-то тесты и беседы с разными людьми. Занятие были такими интересными, что подруги даже не замечали времени. Им было хорошо втроём, и они совсем не хотели впускать в свой мир кого-то ещё, потому не особо обращали внимание на пренебрежительное отношение к себе других детей в отряде. Но оно открыто проявилось дней через пять.
Умывальники находились на улице, рядом с корпусом, но ими пользовались редко. Зачем, если лагерь находится на берегу озера и после зарядки, и перед сном дети купались? Утром, когда Алёна чистила зубы, к ней подошла девочка из их отряда, Рита Торопова.