В лесу жалобно закричала птица, что-то таинственно бормотал ручей в зарослях ольхи, и больше ни один звук не нарушал душной, знойной тишины.
Стремясь поскорее разделаться со всем и уйти, Дэвид торопливо двинулся через травянистый луг. На полпути он, вздрогнув, остановился: трухлявое бревно, которое валялось в траве, на первый взгляд до холодка в животе напоминало скорчившегося мертвеца.
Молодой Лоринг вспомнил, как старый лупил по этому бревну тростью. Наконец Дэвид пересек луг и вошел в зияющий дверной проем. Оказавшись в сыром полумраке мельницы, он вытащил бумажный сверток с предательским кинжалом и хотел развернуть его, но бумага присохла к окровавленному лезвию. Дэвид поежился и со страшной ношей в руке осторожно двинулся в знакомый темный угол. Там он нагнулся и поднял крышку люка. Колодец уходил в черную бездну. Из провала дохнуло затхлостью, откуда-то далеко снизу доносилось бульканье капель, падающих в воду.
Дэвид поднял руку над люком и разжал пальцы. Проклятый кинжал полетел вниз. Дэвид задержал дыхание и застыл, дожидаясь всплеска. Он ждал, пока не кончился воздух в легких, и вынужден был шумно вздохнуть. Из груди его вырвался стон: кроме монотонного падения капель из колодца не донеслось ни звука.
Потрясенный, Дэвид покрылся холодным потом; руки его задрожали. Пытаясь хоть что-нибудь разглядеть или расслышать, он наклонился над угольной тьмой...
И тогда наконец услышал другие звуки... В зловещей мрачной глубине раздалось знакомое тяжелое сопение, хриплое дыхание с присвистом...
Дэвид отпрянул, крышка с грохотом упала, он бросился прочь от жуткого места, а присвист и грохот еще долго стояли у него в ушах.
Глава XXVII,
имеющая касательство к рыже-золотому локону
"Вздыбившийся конь", как уже упоминалось, был тихой, неприметной гостиницей, расположенной на пригорке, в стороне от большой дороги. Мирное полусонное царство в тени деревьев. Сбоку от нее и впрямь имелась конюшня, где, видно, обитал норовистый прототип животного на вывеске. Там и сейчас приятно пахло сеном и лошадьми, но дремотный покой редко бывал теперь потревожен цоканьем копыт. По другую сторону раскинулся сад, в котором цвели фруктовые деревья и все заросло одичавшими цветами. Живая изгородь отделяла сад от дороги, а в самом укромном его уголке среди розовых кустов стояла уединенная беседка. Отсюда открывался прекрасный вид на сад, гостиницу, извилистую дорогу и простиравшуюся за ней холмистую равнину, темневшую лесами и перелесками.
В этой-то укромной беседке, пронизанной лучами заходящего солнца, и сидел мистер Шриг. Мягкий свет окутывал кроны деревьев розоватым ореолом. Но Шриг ничего не замечал. Глиняная трубка в его руке давно остыла.
Сыщик снова превратился в самого себя. На нем были тупоносые сапоги и знаменитая широкополая шляпа, а между ног стояла любимая узловатая палка. Бакенбарды исчезли, квадратная, начисто выбритая розовощекая физиономия, однако, утратила всегдашнюю безмятежность. Чело мистера Шрига бороздили глубокие морщины озабоченности. Глаза, равнодушные к красотам пейзажа, не отрываясь смотрели на носки сапог, а губы замерли, так и не вытянувшись для свиста. Наконец Шриг вздохнул, тряхнул головой и негромко позвал:
- Дэниэл!
Из дверей гостиницы тотчас вынырнул бесцветный человечек и припустил рысью по дорожке среди клумб к беседке. Добравшись до нее, остановился перед мистером Шригом и выжидательно мигнул невыразительными глазками.
- Я здесь, Джаспер.
- Угу, - сказал мистер Шриг, снова уставившись на носок своего сапога. - Дэниэл, если мистер Гиллеспи получил мою записку вовремя и успел на скорый почтовый, то должен прибыть в Льюис сегодня ночью, так?
- Вполне возможно, Джаспер.
- Угу. Тогда возьми лошадь с коляской - их можно нанять у Джима Крука и съезди за мистером Гиллеспи.
- Будет исполнено, Джаспер! Что-нибудь еще?
- Ага! Скажи хозяину, чтобы принес мне пинту своего "старого"! Когда на душе у человека тяжело, Дэниэл, ничто так не утешит, как пинта старого эля... за исключением "Бесподобного" капрала Дика. А на душе у меня черным-черно.
Дэниэл поскреб свои серые бакенбарды.
- Это так не похоже на тебя, Джаспер.
- Ты прав, Дэн, но, видишь ли, убийство потрясло меня, расстроило все мои планы... Еще вчера, перед тем как сэр Невил взял да и позволил прикончить себя, в руках у меня было полностью законченное дело. Я собрал все доказательства, черт бы их побрал! Улик хватило бы на то, чтобы отправить на виселицу не одного, а дюжину преступников... только налаживай веревку да петлю пропускай... И надо же - выхватили из-под самого носа, так сказать. Душераздирающая история, Дэниэл, одно слово - душераздирающая!
- Да, Джаспер, это уж точно. Следовало его вздернуть! - кивнул человечек. - Жаль, очень жаль. Тяжелый удар для тебя. Судьба была к тебе неблагосклонна, все против тебя... Значит, пинту "старого"?
Случайно подняв сумрачный взгляд, мистер Шриг обнаружил, что по дороге к саду приближается еще одно действующее лицо, широкие и быстрые шаги которого свидетельствовали об энергии юности, а равно о смятенном состоянии духа.
- Две пинты! - поправил Шриг. - И сразу сгинь потом. Мне надо перекинуться несколькими словами вон с тем молодцом. А ты постой неподалеку и проследи, чтобы никто не вздумал подслушать, подсмотреть или сунуть сюда свой длинный нос.
- Так точно, Джаспер!
Кроткий Дэниэл послушно затрусил в харчевню, вскоре выскочил оттуда с двумя кружками в руках и, повинуясь кивку Шрига, исчез.
Подойдя ближе, Дэвид увидел поднятую над кустами узловатую трость, которой кто-то призывно помахал, и свернул к утопающей в цветах беседке, где и обнаружил сыщика в компании с двумя увенчанными пеной кружками.
- Ну, вот я и вернулся, - сказал он, пожимая протянутую руку.
- И слава Богу. А вас как раз дожидается пинта старого эля. Присаживайтесь и пейте на здоровье... Мое почтение!
Молодой человек жадно отпил сразу половину, поблагодарил и, пристроив кружку на колене, принял расслабленную позу. Помолчали. Потом Дэвид отвернулся и смущенно заговорил:
- Вы, наверное, недоумевали, куда я подевался...
- Нет, - ответил Шриг, качая головой. - Я недоумевал только, почему вы пропали так надолго.
Дэвид удивленно посмотрел на него.
- Значит, вы все знаете?
- Само собой, - усмехнулся сыщик и понизил голос. - Вы были в Лоринг-Чейзе.
- Но как?.. Откуда вы узнали? - От изумления Дэвид расплескал свой эль. - Кто вам сказал?
- Ваши башмаки, дружище. Допивайте-ка, а то все будет на полу!
- Башмаки? - повторил Дэвид, поглядев на них.
- Ага! - закивал Шриг. На правом только полподметки, а на левом она с дыркой.
- Точно! - сказал Дэвид, по очереди выворачивая ноги. - Ну, и что с того?
- Наблюдательность, друг мой! Прошлой ночью вы перелезли через стену и спрыгнули на мягкую почву, оставив весьма-а четкие отпечатки... Как видите, все до смешного просто. Ну, а раз уж вы там перелезли, логично предположить, что на этом не остановились, разве не так? - И мистер Шриг сфокусировал свой пронзительный взгляд на лодыжке Дэвида.
- Да, это логично.
- И направились к дому, правда?
Взгляд мистера Шрига скользнул вверх по колену Дэвида.
- Да.
- А может быть, даже проникли в дом...
Взгляд Шрига подкрался уже к верхней пуговице жилета.
- Да, Джаспер.
- И значит, кое-что могли заметить... Что вы видели?
- Я видел сэра Невила. Он сидел в кресле... мертвый.
- В котором часу это было?
- Я не уверен... Кажется, около полуночи.
- Так вы обнаружили его уже мертвым?
- Да, Джаспер.
Взгляд сыщика метнулся к лицу Дэвида, и долгую минуту они смотрели друг другу в глаза.
- В кресле, зарезанного насмерть?
- Да, Джаспер.
- Ясно! Ну что ж, присяги, клятвы мне от вас не нужно, дружище, вполне достаточно вашего слова...