- Нет, я не обратил внимания.
- Тем не менее это так, друг мой, и, более того, серебряная чернильница была опрокинута, а чернила пролиты на пол, причем кто-то наступил в чернильную лужу... Сдается мне, Дэвид, я знаю, кто это сделал!
Дэвид вздрогнул, и маленькая катастрофа таки произошла: его кружка полетела на траву, а содержимое расплескалось. Мистер Шриг, не дожидаясь, когда та же участь постигнет и его кружку, залпом допил остатки эля.
- И... кто же это был? - с запинкой спросил молодой джентльмен.
Сыщик старательно вытер губы концом косынки.
- Ладно, раз уж начал, скажу.
Дэвид затаил дыхание.
- Ну?
- Утром, пока я опрашивал членов семьи и прислугу, мой помощник обыскивал верхний этаж, и там, в темном чулане, обнаружил пару туфель. На подметке одной из них оказалось чернильное пятно - свеженькое, отчетливое пятно! В настоящее время эти туфли приобщены мною к делу в качестве улики.
- Э... это, конечно, мужские туфли? - спросил Дэвид, нагибаясь за упавшей кружкой.
- Имен-но! Они принадлежат мистеру Молвереру.
Дэвид, дотянувшийся до кружки, на секунду замер, не подозревая о паре пристально следивших за ним проницательных глаз.
- И на основании этой улики его можно арестовать?
- Можно было бы, дружище, кабы не одна маленькая деталь.
- Какая, Джаспер?
- Я кое-что обнаружил на самом трупе - вещицу, которую, стоит вам только высказать пожелание, я, зная, что вы - это вы, непременно покажу.
- Благодарю за доверие, Джаспер, будьте так любезны.
Шриг начал рыться в одном из своих бездонных карманов. Наконец он вытащил оттуда пухлый бумажник и коротким толстым пальцем принялся ковырять его содержимое. Томимый смутным дурным предчувствием, Дэвид невидяще уставился на свою пустую кружку и ждал.
- Вот она, голубушка! - воскликнул мистер Шриг. Придвиньтесь поближе, дружок, еще немного, ага, смотрите!
Он вынул из бумажника сложенный клочок бумаги и с необыкновенной осторожностью развернул его. В грубых пальцах сыщика блеснуло что-то длинное и шелковистое. От дуновения теплого ветерка длинная рыжая прядка волос заиграла в лучах закатного солнца.
- Так-то, друг мой, - произнес мистер Шриг с безмятежным удовлетворением. - А нашел я сей золотистый локон на правом рукаве сэра Невила, где он запутался в серебряных пуговицах... Прядь женских волос, изволите видеть, и цвет не вызывает сомнений в их принадлежности. На рукаве сэра Невила!
- Если кто-нибудь когда-нибудь заслуживал безоговорочной смерти, - с неожиданной злобой прошипел Дэвид, - то это был именно он...
- Совершенно верно. Ему еще здорово повезло - он заслуживал совсем не такой смерти. Да, ему повезло, но, видите ли, поскольку он убит, а долг есть долг, я обязан поймать, разоблачить и посадить в тюрьму лицо или нескольких лиц, которые это сделали, дабы повесить их, как всякого убийцу, кем бы он ни был.
Внезапно Дэвид сделал резкий выпад рукой, и золотая прядка, выскользнув из пальцев Шрига, влекомая ветерком, растаяла в благоухающем вечернем воздухе... В тот же миг Дэвид вскочил на ноги.
- Черт бы вас побрал! - заорал он. - Хладнокровная бездушная скотина!
- Проклятье! - воскликнул мистер Шриг и тоже сделал попытку вскочить, но, встретив бешеный взгляд Дэвида, снова опустился на скамью. - Вот те на! - хрипло прошептал он. - Как же я упустил?.. Вы влюблены в нее, дружище? Провалиться мне на этом месте, влюблены!.. Ну и дела... В таком случае могу сказать одно: да поможет вам Господь, Дэвид. Господь и все его ангелы.
Молодой человек, не ответив, повернулся на каблуках и зашагал в гостиницу.
Глава XXVIII,
в которой ее светлость делает открытие
Еще на подходе Дэвид заметил необычное возбуждение, царившее в гостинице. Всегда такая тихая, сейчас она гудела, словно улей. Переступив порог, он попал в прихожую с лестницей наверх и боковой дверью в таверну, откуда доносились шарканье ног, звон стаканов и оловянной посуды и гомон возбужденных голосов. Дэвид, желавший в ту минуту только покоя и уединения в собственной комнате, начал было подниматься по лестнице, как вдруг замер, остановленный громким басом, который безапелляционно вещал:
- Вы можете подозревать одного или другого, гадать, что да как, но я буду думать то, что думаю!
Перегнувшись через перила, Дэвид заглянул в таверну через приоткрытую дверь. Говорил мордастый краснощекий здоровяк с округлым брюшком и двойным подбородком. Он сидел за отдельным столом и, торжественно подняв в пухлой руке пивную кружку, обращался к остальной компании:
- Я знаю то, что знаю, и никто не переубедит меня в противоположном. Он высокомерно оглядел аудиторию. - На том стоял, стою и буду стоять, ныне и присно, аминь!
- Мы с удовольствием готовы выслушать ваши мысли, мистер Спрул. Всем известно, какая замечательная у вас голова, - скрипучим голосом сказал остроносый коротышка, сидевший за столом напротив. - Скорее поделитесь с нами своими мудрыми умозаключениями - они ведь касаются этого ужасного убийства, правильно?
- Правильно! - милостиво подтвердил мистер Спрул. - Хотя я называю его злодейским смертоубийством!
- Это то же самое, сэр, только другими словами, - заметил коротышка.
- Весьма вероятно, - согласился мистер Спрул, - но что поделать, я люблю добираться до самой сути, такова уж моя натура.
- И часто забираетесь так глубоко, что бывает невозможно вас понять! ехидно проскрипел остроносый.
- Весьма вероятно, - с достоинством кивнул мистер Спрул. - А все потому, что кругом царит вопиющее невежество!
- Но вы не откажетесь посвятить нас в свои мысли по поводу этого преступления, сэр? - с надеждой спросил молодой крепыш, обладатель рыжих бакенбардов.
- Что ж, так и быть, - изрек мистер Спрул и многозначительно отхлебнул пива. - Я основательно поразмышлял над этим делом и пришел к выводу, что подлый удар, безвременно сразивший сквайра Лоринга, был направлен вовсе не той рукой, которой он, как некоторые думают, был направлен.
- Что за бессмыслица? - развеселился остроносый. - Все прекрасно знают, что сквайра Лоринга убили - или, по-вашему, смертоубили, - и в этом не может быть сомнений!
- Согласно моим умозаключениям, - подкрепляя свою речь плавным движением поднятого вверх указательного пальца, невозмутимо продолжал мистер Спрул, - рука, совершившая сие кровожадное злодеяние, принадлежит особе женского пола!
Хор изумленных восклицаний сменился градом нетерпеливых вопросов, на каковые мистер Спрул после нового глубокомысленного глотка дал нижеследующий ответ:
- Мои соображения зиждутся на предпосылке, что рука, которая предприняла сие варварское действо, должна быть аналогична и, более того, и-ден-тична той руке, которая содеяла насилие, или, что то же самое, нанесла оскорбление действием моей собственной персоне посредством хлыста...
- О Господи, мистер Спрул! - опешил остроносый. - Боже упаси... Вы что же, намекаете на мисс Клею?
- Мисс Клея! - фыркнул мистер Спрул. - Мисс Клея, надо же! А если и намекаю? Мисс Клея... вот уж действительно! Словно она знатная дама! А между тем она ничем не благороднее любого из присутствующих в сем заведении. Да что я толкую - благороднее... Нищенка, беспризорница, коей естественное местопребывание в приюте! В ней благородства ни на йоту, им и не пахнет!
- Но, черт побери, мистер Спрул, вы утверждаете, будто мисс Клея прикончила старика?
- Собственноручно! - веско изрек Спрул.
В ту же секунду дверь с треском распахнулась, и в таверну ворвался Дэвид.
- Ты лжешь, мерзавец!
Он схватил первое, что попалось под руку - как оказалось, старую касторовую шляпу, - и швырнул в лицо ошеломленного мистера Спрула, в результате чего тот от неожиданности опрокинул на себя эль.
- Негодяй! - прорычал Дэвид (он по характеру был человеком импульсивным, но быстро брал себя в руки). - Ну-ка, встань, пусть все полюбуются, как выглядят лжецы!
Спрул, чье преклонение перед происхождением, как видно, составляло суть его натуры, раболепно вжал голову в плечи и чуть было уже не встал, подчиняясь властному голосу. Однако благородство в его представлении было неотделимо от тонкого черного сукна с изысканной отделкой и тончайшего шелкового белья, а потому, узрев потрепанное платье Дэвида, он нахмурился и с вызывающим видом снова уселся на место.