Франсуа остается совсем один, растерянный, несчастный… Когда мамы нет рядом, сразу чувствуешь себя одиноким.
К счастью, в этот момент поезд трогается, начинает набирать скорость, и Франсуа постепенно забывает дом, родителей, все, что осталось позади. Он осматривается, важно шагает по коридору… Он очень взволнован. Читать сейчас невозможно.
Мальчик настолько возбужден, что думает сразу о многом: вот он в лодке дядюшки Жауана, а вот едет в грузовичке Жан-Марка, а теперь обследует таинственные чердаки Кермола…
Нет, продать Кермол невозможно! Этот замок принадлежал нескольким поколениям семьи Робьонов. В конце прошлого века один из предков Франсуа очень дешево купил замок вместе с окружающей его долиной. Это настоящая сказочная долина из легенды — со скалами, утесами, ветрами и безбрежным морем.
Как описать, что такое Кермол? Это что-то почти нереальное, как замок из сказки. Франсуа вспоминает рисунки Виктора Гюго… Кермол похож на них… На нем лежит налет мечтательной грусти, как будто даже камни на берегу бурных вод замерли в печальной задумчивости…
В раннем детстве Франсуа боялся ложиться спать. Он уже начитался приключенческих романов и по вечерам, представляя себе тайные переходы, замаскированные лестницы и подземелья, с дрожью прислушивался к ночным шумам. Неужели всего через несколько часов он снова услышит эти звуки? Это будет приятно, но в то же время немножко грустно, потому что он уже не тот мечтательный мальчик. Сейчас он уже готовится к сдаче экзаменов и в свободное время пишет стихи. Все, с Арсеном Люпеном и Шерлоком Холмсом покончено! А жаль…
Гонг извещает пассажиров, что настало время обеда. Франсуа вздрагивает. Вагон-ресторан просто великолепен! Дрожат стаканы, раскачиваются бутылки, с грохотом проносятся мимо станции. Франсуа пролил соус на новые брюки и краснеет, пытаясь оттереть пятно. Ну конечно, как всегда, рассеян и нескладен! Но Маргарита, разумеется, сумеет поправить эту беду. И Франсуа утешает себя порцией мороженого. Правда, мороженого ему нельзя — из-за печени; но к черту печень!
В завершение обеда — большая чашка кофе и даже… сигарета. Это мир взрослых людей, людей дела. Вон они беседуют за столиками, согревая в руках бокалы с коньяком. Может быть, среди них сидит и тот торговец недвижимостью, который захочет купить Кермол? Франсуа приглядывается к соседям. Нет, он, конечно, понимает, что это несерьезно. Кому этот Кермол нужен? К счастью, эти развалины совершенно невозможно продать. К тому же Жан-Марк достаточно хитер и сумеет удержать возможных покупателей на расстоянии.
Франсуа возвращается в купе, собираясь поспать. Скорый поезд с ворчанием проскакивает очередную станцию. Франсуа вспоминает своего друга Жан-Марка. Длинный, худой мальчик с серо-голубыми глазами, как у большинства жителей Северной Бретани, медлительный, скрытный, со сложным характером, он все же идеальный товарищ во всех играх и к тому же знает побережье как свои пять пальцев. Он ловок, и руки у него золотые. Жан-Марк посещает школу механики в Бресте и собирается специализироваться на электронике. Франсуа в этом мало что понимает. В лицее его считают более склонным к гуманитарным наукам. Франсуа хочет стать адвокатом; он считает, что это лучшая профессия на свете. Но, конечно, электроника — это тоже важно, с ее помощью можно достичь многого: открывать, например, на расстоянии двери гаража, управлять в космосе полетом астронавта… Франсуа восхищается Жан-Марком, который старше его на три года. Вообще-то они как братья. Жан-Марк — это Кермол. Жауаны и Кермол — одно целое. Между замком и этой семьей царит глубокое согласие. Может быть, это потому, что современная цивилизация кончается в Бресте. Портсал — это уже прошлый век, а Кермол — и вообще средневековье. А душа Кермола — это старушка Маргарита с ее бретонской прической: словно птица машет крыльями.
Франсуа засыпает с улыбкой на губах. Здравствуйте, Жауаны! Мы скоро увидимся, и может быть — хотя на это и мало надежды, — не в последний раз!
КЕРМОЛ
Уже Брест? Быть не может! Франсуа сердится на себя, что проспал: ну разве не глупо — упустить лучшую часть путешествия! Сколько пейзажей, которые он хотел посмотреть: виадук Морле, собор Гимильо со своей колокольней, устье реки Элорн! Ну что ж, сам виноват! Франсуа берет чемодан и идет к выходу. Он вдыхает морской воздух, который течет прямо из-за далекого горизонта, неся с собой влажный аромат прилива. Сейчас Франсуа увидит прекрасный Кермол!
А Жан-Марк уже ждет его. Руки в карманах куртки, баскский берет надвинут на глаза… милый Жан-Марк!
— Эй, Без Козыря! Я тебя чуть было не пропустил! У меня карбюратор барахлит…
Они обнимаются, похлопывая друг друга по спине, и отправляются к знаменитому грузовичку, который Жан-Марк купил по случаю где-то с месяц назад. Машина ободранная, помятая, но она все равно великолепна! Ведь она будет им верной спутницей во время прогулок.
— Она вообще-то неплохо бегает, — объясняет Жан-Марк, — при условии, конечно, что у тебя всегда под рукой сумка с инструментом.
По пути в Портсал они беседуют о машинах. Жан-Марк так много говорит, что Франсуа даже пугается, не стал ли он болтуном. Ведь раньше из него, бывало, слова не вытянешь.
— У вас все в порядке? — спрашивает Франсуа.
— Да, все нормально. Отец, правда, немного сдал. Рыбы стало меньше все туристы вылавливают.
— А как Кермол? В ответ молчание. Может быть, что-то случилось?
— Кермол? — отзывается наконец Жан-Марк. — Да вроде все как всегда. На северной башне ветром снесло зубцы.
— Это ничего. А покупатели были?
— Были, несколько человек, но они устают, не успев осмотреть замок до конца. Они почему-то думают, что это маленькая усадьба, и потом только понимают, что Кермол — огромное поместье.
— Тем лучше.
— Правда, один от нас все никак не отцепится…
— Да?
— Коммерсант из Ренна. Он, понимаешь, хочет все снести и продавать землю частями.
— Вот черт!
— Но, кажется, его не устраивает цена. Он приходил уже дважды, и это меня беспокоит.
Вот, оказывается, что волнует Жан-Марка. И Франсуа его вполне понимает…
Жан-Марк замолкает, но машину он ведет неровно — видно, что нервничает.
Наступает вечер. В Портсале зажигаются огни.
— Ну, а ты-то как? — снова спрашивает Франсуа. — Как твоя учеба?
— В порядке.
Храбрый малыш грузовичок выбирается на берег. Слева уже видно море, а дальше — долина, очень таинственная в сумерках. И вдруг впереди возникает ограда Кермола, У Франсуа, как всегда, при виде ее замирает сердце. С каждой новой встречей замок кажется ему все более величественным. По мере того как дорога огибает замок, становятся видны остроконечные крыши, башни, решетки… Вот северное крыло, а вот окно комнаты Франсуа. Плющ еще больше разросся. Он ползет все выше и выше, прямо к дозорной площадке наверху. Постепенно открывается западный фасад. По угловой башне бежит узкая трещина, словно царапина по щеке.
— Это все новогодняя пурга, — объясняет Жан-Марк, — но это не так страшно. Для хорошего каменщика дня два работы.
Последний поворот руля, и машина въезжает во двор. Услышав шум двигателя, навстречу мальчикам выбегают Жауаны.
— Как ты вырос! — восклицает Маргарита. Начинаются троекратные поцелуи, как это принято у хороших друзей, а потом — бесконечные вопросы. «Да, все здоровы. Папа очень занят. Приедут, как только смогут. Да, я немного проголодался…» И пока Жан-Марк ставит машину под навес, все остальные направляются в зал, где их уже ждет накрытый стол. На нем фаянс из Кимпера и букет полевых цветов. В камине горит огонь. Франсуа расслабляется. Как хорошо в Кермоле! И какие чудесные люди эти Жауаны! Он — плечистый, сильный, несмотря на возраст, с обветренным лицом, трубкой в зубах, быстрым взглядом из-под подергивающихся век; она — нежная, заботливая, всегда готовая накормить, вылечить, прибрать…
Сегодня, однако, они немного сдержаннее, чем обычно. А после обеда Жауаны совсем притихли. Разговор так бы и заглох, если бы Франсуа не начал рассказывать о парижской жизни.