— Раньше их омывали воды Нила и к ним причаливали заморские корабли, — читала Марина из путеводителя.
— Сейчас тут тоже недалеко катерная станция — и вторая остановка как раз недалеко от нашей гостиницы.
Паша, видать, всё проверил после заявления Марины, что в метро она не спустится. Если эти уроды беспардонные на открытом воздухе, то на что они способны в тоннеле? Об этом лучше не думать, лучше присоединиться к иностранным туристам и попытаться переключиться с грязного Востока на чистоту коптов — или хотя бы сфоткать себя на фоне очередных развалин.
Сусанна подняла голову и увидела верхушки двух колоколен, виднеющихся поверх стены
— Эти греческие церкви построены одна на другой.
Ага, Марина это выдала, чтобы доказать ей, что прочитала путеводитель от корки до корки? Она тоже его читала, только дома, когда строила планы на неделю пребывания в Каире! Так что лучше быстрее нырнуть в отверстие в стене между двумя башнями и бежать к лестнице в музей, где можно будет не думать ни о братьях, ни об этих навязанных родителями церберах. Греко-римский мир первых христиан не хуже древнеегипетского — ни всё же только для романа должно быть! Посмотри на греческие скульптуры — они хоть на людей похожи, не то что истуканы фараонов… Те только для кошмаров пригодны!
Однако после третьего зала захотелось бежать без оглядки от всех этих древних крестов, фресок и рыб… Для чего всё это разглядывать? Для чего слушать экскурсию? Для галочки! Ну, а что ты тогда хочешь увидеть в Каире, Суслик? Больше ничего! Я больше ничего не хочу видеть! Ни коптов. Ни арабов. Ни римлян. Ни Марину! Ни Пашу! Никого…
То ли противная чёлка лезла в глаза, то ли на солнце без солнцезащитных очков вообще смотреть нельзя, только на ресницах задрожали слёзы, и Сусанна постаралась хлюпнуть носом совсем незаметно. Эти двое теперь конвоировали её везде, и сейчас все трое оказались в садике перед церковью Святой Марии, кажется. Но она же закрыта для посещений, чего они притащились в сад? А, в кафе… Ну что ж, Суслик, раз новые христианские впечатления не в силах затушевать твои египетско-арабско-английские, то хоть заешь их чем-нибудь вкусным.
— Сусанна, ты, конечно, знаешь, что такое «Амм Али»?
Не, Марина решила издеваться до конца. Ей мало парикмахера, ей мало придурка на улице… Ей надо и о мистере Атертоне напомнить! Нет, все десерты я с ним не перепробовала! Только чего защищаться? Чего доказывать Марине, что ты не верблюд?! Пусть играет в пустые ворота. Тебе-то что! Ты сейчас зайдёшь в какую-нибудь церковь и свечку Спасителю поставишь за своё чудесное спасение!
— А ты не знаешь, что такое «Ам» по-русски? — ответил вместо неё Паша.
Нет, всё же с Пашей ещё не всё потеряно, хотя, похоже, музеи совсем не его — зачем Марина притащила его в Каир? Без ребёнка могли бы развлечения получше найти. В заявление Марины, что она пять лет мечтала походить по музеям больше не верилось. Впрочем, откуда ей знать, что они делали эти два дня…
«Амм-Али» оказался кремовым пудингом с мороженым и миндалём. Довольно приторно, но вкусно. Но лучшая конфета всё же большая шоколадка. Шоколада Сусанне захотелось безумно, но она не стала заказывать себе ещё и тортик. Хотя можно было попробовать всё меню — наличных у неё теперь море. Возвращать деньги она не собирается: заплатили, так заплатили. Она накупит на них шоколада, а на сдачу — новое платье. Она же девочка!
Узенькая улочка вывела их к церкви Святого Сергия — иконостас даже захотелось сфотографировать: богатая инкрустация и великолепные старинные иконы. Зачем только телефон достала! Ведь пальцы сами полезли проверять ящик — конечно же, пусто. Кто тебе напишет?! Но ты можешь послать селфи со стрижкой. Приложение к отчёту Аббаса! Прекрати, Суслик! Надо просто забыть про него. Вычеркнуть из головы, как кошмар, от которого ты уже, к счастью, проснулась. И постараться не вляпаться в историю с кем-нибудь пострашнее. Не подоспей Паша вовремя, этот кретин и в машину затащить мог… Сусанну от вырисовавшейся перспективы аж в жар бросило. Хоть бы заколка была, стянула бы волосы в крохотный хвост, а то вся шея мокрая. Из церкви страшно выходить. Была бы служба, можно было б постоять здесь подольше…
— Надо было подгадать, когда здесь богослужение. Послушали бы коптский язык, — выдала Марина.
А тебе оно надо? Да, Суслик, у тебя сегодня, похоже, красноречивые взгляды! Сразу отошла к муженьку. К чёрту коптский, который сами копты не понимают, но какое богослужение, когда в церкви обе без платка. И вообще одна в джинсах, другая в короткой юбке… И почему не к Марине араб пристал, а к ней, когда у неё ноги закрыты!
Сусанна поставила свечку к Спасителю. Только не сказала — ни Спасибо, ни Спаси Бог. На сердце лежал камень. Ведь надо было так испортить себе каникулы! Теперь заворачивайся в саван и ползи на кладбище. Так она и сделала — мирная коптская обитель была обсажена эвкалиптами. Она спряталась в их тени, вдыхая целебный аромат. Может, не только листья. Может, воздух тоже способен затягивать сердечные раны? Суслик, ты что, совсем чокнутая? Ты что реально думала, что Реза просто так будет таскать тебя шесть дней по Каиру? Нет, будешь таскаться сама в обществе Паши. Попрёшься куда-нибудь одна — хана тебе. Тебя уже дважды спасли: один от идиота с совой, другой — от идиота с телефоном! Нет, три… Тебя ещё собственно Аббас спас от собственного брата… Не испытывай терпение Спасителя. В четвёртый раз он сам к тебе с облачка не спустится! И всё же, как классно пахнут эвкалипты…
Паша по-туристски громко позвал её через ограду, не заходя на кладбище. У Марины по списку была самая старая в Каире мечеть и развалины города Фустата. Когда же у неё уже список закончится?! Суслик, завтра ты сидишь в номере и пишешь роман! Пусть шайтан подавится исламским искусством. Ты больше не хочешь ничего смотреть!
— Завтра на базар поедем?
Это что, Марина её спрашивает?
— Я хочу сейчас купить платье. Мне жарко в джинсах.
Жарко — это не то слово. Они настолько приклеились к мокрым ногам, что их теперь как расплавленную резину отдирать придётся. Марина не сопротивлялась. Кто бы сомневался — шоппинг! Да и дальше только метро, а ей катер подавай — надо разворачиваться.
— Блин, зачем только эту сладкую гадость ели!
Она уже выдула всю воду, а у Сусанны воды с собой вообще не оказалось. Весь рюкзак занимал планшет с романом! К счастью, на горизонте замаячили приветливые столики открытого кафе. Спины, пересечённые ремнём с надписью «Canon», послужили зелёным светом, и все трое рухнули на деревянные стулья. Будто из-под земли вырос официант, и Паша заказал три чая.
— «Бин-нана»? — спросил официант.
Паша взглянул на Сусанну. Чего опять я? Воспользуйся гугл-транслейт! И всё же она утвердительно кивнула официанту. К счастью, это был простой чай с мятой. Только на размере чашек явно сэкономили — им ведро чая надо было подать.
Они уже почти поднялись из-за стола, как на пустой стул уселся арабский дедушка. Паша от неожиданности не возмутился. Колпак на голове, кафтан в пол, бородёнка жиденькая, но длинная. Может, сам старик Хоттабыч пожаловал? Можно попросить доставить их прямо в гостиницу. И заодно, чтобы снежок выпал…
Дед ткнул в Пашу пальцем и заговорил на ломанном английском, но с таким пафосом, что невозможно было не слушать.
— Ты почему своих женщин в таком виде по улицам водишь? Ты забыл, куда приехал?
Паша даже не кивнул. Паузы для кивка не было.
— В машине одевай как хочешь, а по улицам не води. Не води, говорю. Ты им плохо делаешь… Самое красивое прятать надо, а не выставлять. А что в женщине самое красивое, а? Волосы, вот то-то и оно. Длинные волосы. Вот ты чего её волосы обрезал? — Сусанна вжалась в спинку стула, будто стариковский палец проткнул её, как дротиком. — Ноги закрой, пальцы женщины видеть не должны. И грудь, и бёдра женщины видеть не должны…