С разрешения Дженны гостьи за столиками по очереди задали несколько вопросов. После небольшого обсуждения феминистской литературы и проблем равноправия в издательском деле пришел вопрос от молодой женщины с маленьким золотым крестиком поверх шелковой блузки.
— Тем из нас, кто вырос в традиционной среде, глава о Марии Магдалине дала очень много. Вы рисуете образ женщины, которая сильно отличается от кающейся проститутки, падшей женщины. Но я все же не уверена, что могу это принять.
Морин понимающе кивнула, прежде чем ответить:
— Даже Ватикан признает, что Мария Магдалина не была проституткой и эту ложь больше не следует преподавать в воскресной школе. Прошло больше тридцати лет с тех пор, как Ватикан официально провозгласил, что Мария не является грешницей из Евангелия от Луки. В эпоху раннего Средневековья папа Григорий Великий придумал эту историю ради своих собственных целей. Но общественное мнение, сложившееся за две тысячи лет, так просто не изменишь. Признание Ватиканом своей ошибки в шестидесятых подействовало не больше, чем опровержение, напечатанное на последней странице газеты. По существу, Мария Магдалина становится крестной матерью всех оболганных женщин, первой знаменитой женщиной, намеренно оклеветанной историческими писателями. Она была ближайшей спутницей Христа, возможно, одним из его апостолов. И все же Магдалина почти полностью вычеркнута из Евангелий.
Вмешалась Дженна, явно заинтересовавшись предметом разговора:
— Но сейчас есть много предположений по поводу Марии Магдалины. Некоторые считают, что у нее могли быть близкие отношения с Христом.
Женщина с крестиком вздрогнула, но Дженна продолжала:
— В своей книге вы не касаетесь этих вопросов, и сейчас я хотела бы узнать ваше мнение по данному поводу.
— Я не касаюсь этих вопросов, потому что не думаю, что существуют свидетельства, подтверждающие подобные заявления — много красочных и, вероятно, увлекательных домыслов, но никаких доказательств. Мнения богословов по этому вопросу разделились. Нет ничего определенного, чтобы я, как уважающий себя журналист, могла подтвердить этот факт и подписаться под этим. Однако я могла бы рискнуть и сказать, что существуют подлинные документы, которые намекают на возможные близкие отношения между Иисусом и Марией Магдалиной. Евангелие, обнаруженное в Египте в 1945 году, говорит, что «спутница Спасителя — Мария Магдалина. Господь любил Марию более всех учеников, и он часто лобзал ее уста». Конечно, эти Евангелия сомнительны с точки зрения официальной Церкви. Думаю, к этому надо подходить очень осторожно, так что я писала только о том, в чем была уверена. А я уверена, что Мария Магдалина была не проституткой, а одним из ближайших соратников Иисуса. Возможно, даже самым важным из них, поскольку именно ее воскресший Господь избрал, чтобы благословить своим явлением. Но я не желаю спекулировать на тему ее роли в его жизни. Это было бы безответственно.
Морин отвечала на вопрос, осторожно подбирая слова, как она обычно поступала в таких случаях. Но она всегда размышляла над тем, что, возможно, Магдалина была опорочена из-за слишком большой близости к учителю, тем самым возбуждая зависть в учениках-мужчинах, которые позднее пытались дискредитировать ее. Святой Петр относился к Марии Магдалине с откровенным презрением и ругал ее, если опираться на те документы второго века, которые были обнаружены в Египте. И более поздние сочинения Святого Павла, по-видимому, методично исключали любые упоминания о роли женщин в жизни Христа.
Морин посвятила значительную часть своего исследования развенчанию доктрины Павла. Павел, преследователь христиан, превратившийся в апостола, своими наблюдениями придал христианской мысли четкую форму, несмотря на свою философскую и физическую удаленность как от Иисуса и его ближайших сторонников, избранных самим Спасителем, так и от его семьи. Он получил свое знание учения Иисуса не из первых рук. Такой женоненавистник и политически ангажированный «ученик» едва ли был Способен увековечить память Марии Магдалины как самой преданной последовательницы Иисуса.
Морин была полна решимости отомстить за Марию, представить ее как прообраз первой оклеветанной женщины в истории, прародительницы всех неверно понятых женщин. Ее история по сути, если не по форме, повторяла историю жизни других женщин, которых Морин выбрала, чтобы взять под свою защиту в книге. Но для Морин было жизненно важно, чтобы главы, посвященные Марии Магдалине, как можно ближе держались в русле доказуемой, с академической точки зрения, теории. Любой намек на необоснованные гипотезы по поводу отношений Марии Магдалины с Иисусом свел бы на нет все ее исследование и подорвал бы доверие к ней. Она слишком щепетильно относилась к жизни и работе, чтобы так рисковать. Вопреки своим инстинктам, Морин отказалась от всех альтернативных теорий, касающихся Марии Магдалины, сделав выбор в пользу самых бесспорных фактов.