— Моисей написал вам сию заповедь по жестокосердию вашему.
Толпа состояла, прежде всего, из людей Иерусалима, которые знали этого фарисея. Среди них поднялся ропот, когда они услышали этот явный намек. Но Иса еще не закончил. Он устал от продажных фарисеев, которые жили, как праздные цари, на подношения от бедных и набожных иудеев. Он считал это нынешнее поколение священников, людей, которые должны были поддерживать строжайшее соблюдение закона, лицемерами. Они проповедовали святую жизнь, но сами, без сомнения, не вели такую жизнь. За последние годы своего служения Иса пришел к пониманию того, что народ Иерусалима запуган ими; они боялись власти фарисеев так же сильно, как боялись власти Рима. Во многих случаях эти люди из Храма были так же опасны для простых иудеев, как и римляне, потому что у них была такая же возможность воздействовать на повседневную жизнь простого человека.
— Разве вы не читали писание? — вопрос Исы являлся еще одним обвинением человеку, который, как он знал, был священником. Потом он обернулся, чтобы обратиться к толпе в целом. — В начале же создания Бог сотворил мужчину и женщину и сказал: «Посему оставит человек отца своего и мать и прилепится к жене своей, и будут два одной плотью. Что Бог сочетал, того человек да не разлучает». А я говорю вам: кто разведется с женою своею не за прелюбодеяние, тот сам прелюбодействует.
— Если такова обязанность человека к жене, то лучше не жениться, — пошутил человек в толпе.
Иса не засмеялся. Священное таинство брака и важность семейной жизни были краеугольными камнями назарейского пути. Он высказался против этой идеи.
— Есть скопцы, которые из чрева матернего родились так, и есть скопцы, которые оскоплены от людей. Лишь для этих людей брак неприемлем. Кто может вместить — да вместит. Пусть всякий, кто может получить святое таинство брака, получит его, ибо такова воля Господа, Отца нашего. И пусть он прилепится к жене своей, пока смерть не разлучит их.
Задетый фарисей не сдавался:
— А как насчет тебя? Закон Моисея гласит, что каждый помазанник должен брать за себя девицу, и никогда блудницу или даже вдову. — Это была открытая атака на Марию Магдалину, которая стояла позади, в толпе, вместе со своим детьми. Она предпочла одеться просто, чтобы смешаться с толпой, и не надела красное покрывало, свидетельствующее о ее положении. Она радовалась этому, ожидая ответа Исы.
Его ответом был еще один вопрос фарисею:
— Из рода ли я Давидова?
Человек кивнул.
— В том нет сомнения.
— И был ли Давид великим царем и помазанником нашего народа?
Фарисей ответил утвердительно, сознавая, что его загоняют в ловушку, но не зная, как избежать ее.
— Разве ты не будешь просить, чтобы я подражал Давиду, раз я его наследник? Кто здесь не считает прекрасным и почетным пойти по стопам Давида? — Вопрос Исы прозвенел над толпой, которая кивками и жестами подтвердила, что действительно прекрасно было взять себе за образец Великого Льва Иуды. — Ибо именно это я и сделал. Как Давид взял себе в жены вдову Авигею, прекрасную и благородную дочь Израиля, так и я женился на вдове с благородной кровью.
Фарисей понял, что попался в свою собственную ловушку, и скрылся в толпе. Но люди из властной структуры Храма так легко не сдались. Когда Ису начали обстреливать вопросами, его ответы стали подобны остро отточенным стрелам, летящим обратно в фарисеев. Еще один человек, на этот раз открыто облаченный в одеяние священника, обратился к Исе с открытой агрессией:
— Я слышал, что ты и твои ученики преступают предания старцев. Почему они неумытыми руками едят хлеб?
На эти последние слова толпа зашевелилась. Мнения разошлись, и Иса знал, что должен настоять на своем. Эти люди в Иерусалиме отличались от людей в Галилее и дальних областях. Здесь в городе люди требовали действий. Они могли последовать за царем, который выведет их из рабства, но он должен сперва доказать свою силу и достоинство.
Раздался звучный голос Исы, не столько в защиту назареев, сколько в осуждение священникам.
— Почему вы отменяете заповедь Божию, чтобы соблюсти свое предание, вы, лицемеры? — Открытое обвинение прозвучало среди каменных стен Храма. — Мой брат Иоанн называл вас порождениями ехидниными, и он прав. — Ссылка на Крестителя была умным ходом, чтобы получить поддержку более консервативно настроенных людей из толпы. — Иоанн был известен как воплощенный Исаия, а Исаия сказал: «Люди сии чтут Меня устами, сердце же их далеко отстоит от Меня». Ныне я вижу, что вы, фарисеи, очищаете себя снаружи, но внутри полны хищения и неправды. Не Господь ли, сотворивший внешнее, сотворил и внутреннее?