— Женщина, почему ты плачешь? Кого ищешь?
Мария не сразу подняла глаза вверх. Она подумала, что, может быть, это садовник пришел рано утром, чтобы ухаживать за травой и цветами вокруг могил. Потом задала себе вопрос, не видел ли он что-нибудь и не может ли ей помочь. Подняв голову, она заговорила сквозь слезы:
— Кто-то унес тело господина моего, и не знаю, куда положили его. Если ты знаешь, где он, я прошу тебя, скажи мне.
— Мария, — услышала она позади себя ответ, произнесенный голосом, которого нельзя было не узнать. Она похолодела, на миг боясь повернуться, не зная, что может увидеть позади себя. — Мария, я здесь, — сказал он снова.
Мария Магдалина обернулась, и первые лучи утреннего солнца осветили прекрасную фигуру, стоящую перед ней. Там стоял Иса, одетый в чистое белоснежное одеяние и совершенно исцеленный от своих ран. Он улыбнулся ей, своей прекрасной улыбкой, полной теплоты и нежности.
Когда она двинулась к нему, он поднял руку:
— Не держись за меня, Мария, — сказал он мягко. — Мое время на земле истекло, хотя я еще не вознесся к Отцу моему. Я должен был тебе первой подать этот знак. Иди к братьям нашим и скажи им, что я скоро восхожу к Отцу моему, который есть также твой Отец и их, на небеса.
Мария кивнула, в благоговении стоя перед ним и чувствуя, как чистый и теплый свет его благости изливается на все вокруг.
— Мое время здесь прошло. Теперь твое время.
Глава 20
Замок Синих Яблок
2 июля 2005 года
Морин сидела в саду вместе с Питером. Позади них нежно журчал фонтан Марии Магдалины. Она должна была вывести его на воздух и подальше от всех остальных. Лицо ее кузена было бледным и изможденным от бессонницы и стресса. Казалось, эти прошедшие дни состарили его лет на десять. Морин даже заметила седые пряди у него на висках, чего не было раньше.
— Ты знаешь, что во всем этом самое тяжелое? — голос Питера звучал почти как шепот.
Морин покачала головой. Для нее это была самая вдохновляющая развязка из всех возможных. Но она знала: многое из того, во что Питер верил и даже ради чего он жил, было поставлено под сомнение Евангелием Марии. И все же ее слова подтвердили самую священную предпосылку христианства — воскресение.
— Нет, а что? Скажи мне, — ответила Морин.
Питер посмотрел на нее, его глаза покраснели и налились кровью, когда он попытался заставить ее понять, о чем он думает.
— Что, если… Если две тысячи лет мы отрицаем Его последнюю волю, волю Иисуса Христа? Если именно это пыталось сказать нам Евангелие от Иоанна — что она и есть избранный Им преемник? Какая ирония судьбы! Если во имя Его мы отрицали ее значение как вождя апостолов?
Он на минуту остановился, пытаясь разобраться в проблемах, которые стояли не только перед его разумом, но и перед его душой.
— «Не держись за Меня». Вот что Он сказал ей. Ты знаешь, насколько это важно?
Морин покачала головой и подождала объяснения.
— Традиционно это переводят так: «Не прикасайся ко Мне». Вероятно, греческое слово в оригиналах могло скорее означать «держаться», чем «прикасаться», но никто никогда не рассматривал это таким образом. Ты видишь разницу? — Вся эта идея была откровением для Питера как для ученого и лингвиста. — Ты видишь, как перевод даже одного слова может изменить все? Но в этих Евангелиях это определенно слово «держаться», и она использует его дважды, когда цитирует Иисуса.
Морин пыталась следовать за бурной реакцией Питера на одно-единственное слово.
— Определенно есть разница между «Не прикасайся ко мне» и «Не держись за меня».
— Да, — настойчиво подчеркнул Питер. — Этот перевод «Не прикасайся ко мне» использовался против Марии Магдалины, чтобы показать, что Христос отталкивает ее. А здесь мы видим, что Он говорит ей не держаться за Него, когда Он уходит, потому что Он хочет, чтобы она полагалась только на себя. — Он тяжело и устало вздохнул. — Это имеет огромное значение, Морин. Огромное.
Морин только начала осознавать, к каким последствиям ведет история Марии.
— Я думаю, что изображение женщин как лидеров движения — это один из наиболее важных элементов ее истории, — сказала она. — Пит, мне бы не хотелось еще больше запутывать тебя прямо сейчас, но как насчет этого взгляда на Деву? Она называет ее «Великая Мария» и ясно упоминает о ней как о вожде их народа. Мария — это, очевидно, титул, который дается женщине-вождю. И потом это красное покрывало…
Питер резко потряс головой, как будто это могло прояснить ее.