— Английский перевод названия — «Аркадские пастухи».
— Не уверена, что заслуживаю такой грубой лести. Надеюсь, в оригинале пастушка не выглядит так, будто я позировала для нее.
Питер посмеялся.
— Нет, нет. По-видимому, это дополнение внес художник, рисовавший копию, или отправитель. Кто он?
Морин покачала головой и протянула Питеру большой конверт.
— Его прислал кто-то по имени… Синклер, кажется. Не представляю, кто это.
— Поклонник? Фанатик? Неизвестно откуда появившийся псих, который прочитал твою книгу?
Морин немного нервно рассмеялась.
— Может быть. За последние несколько месяцев издатель переслал мне несколько совершенно безумных писем.
— От поклонников или от противников?
— И от тех, и от других.
Питер вытащил из конверта письмо. Оно было написано аккуратным почерком на элегантной веленевой бумаге. Пергамент украшало тисненое изображение геральдической лилии, веками служившей символом европейского королевского дома. Позолоченные буквы внизу страницы объявляли, что автора зовут Беранже Синклер. Питер надел свои очки для чтения и прочел вслух:
«Моя дорогая мисс Паскаль!
Пожалуйста, простите за навязчивость.
Но я верю, что у меня есть ответы на Ваши вопросы — а у Вас есть нечто, что ищу я. Если у Вас найдется мужество отстоять свои убеждения и принять участие в захватывающей экспедиции, чтобы раскрыть правду, то я надеюсь, что Вы присоединитесь ко мне в Париже во время летнего солнцестояния. Сама Магдалина требует Вашего присутствия. Не разочаруйте ее. Возможно, эта картина послужит стимулом для Вашего подсознания. Воспринимайте ее как своего рода карту — карту Вашего будущего и, возможно, Вашего прошлого. Я уверен, что вы окажете честь великому имени Паскаль, как стремился это сделать Ваш отец.
Искренне Ваш
Беранже Синклер».
— Великое имя Паскаль? Твой отец? — с сомнением спросил Питер. — О чем это, как ты думаешь?
— Понятия не имею. — Морин пыталась осмыслить случившееся. Упоминание об отце расстроило ее, но она не хотела, чтобы Питер узнал об этом. Она отделалась легкомысленной фразой:
— Ты знаешь семью моего отца. Они родом из глухих лесов и болот Луизианы. В них нет ничего замечательного, если только не приравнять безумие к величию.
Питер ничего не сказал и подождал, не последует ли продолжение. Морин редко говорила о своем отце. Он был слегка разочарован, когда она не стала развивать эту тему.
Морин взяла у Питера письмо и перечитала его заново.
— Странно. О каких ответах он говорит, как ты думаешь? Он же не может знать о моих снах. Никто не знает, только мы с тобой. — Она задумчиво провела пальцем по письму.
Питер окинул взглядом комнату со всей ее роскошной выставкой цветов и великолепным произведением искусства.
— Кто бы он ни был, весь сценарий поведения свидетельствует о двух вещах — фанатизме и больших деньгах. По моему опыту, это плохое сочетание.
Морин слушала вполуха.
— Обрати внимание на качество бумаги, она великолепна. Очень по-французски. И узор, вытисненный по краям… Что это? Виноград? — Что-то, связанное с рисунком на бумаге, колокольчиками прозвенело в ее мозгу. — Синие яблоки?
Поправив очки на носу, Питер вгляделся в нижнюю часть письма.
— Синие яблоки? Хм, думаю, может быть ты и права. Посмотри сюда; здесь, по-видимому, адрес. Le Chateau des Pommes Bleues.
— Мой французский далек от идеала, но разве это не что-то по поводу синих яблок?
Питер кивнул.
— Замок — или дом — Синих Яблок. Это что-то значит для тебя?
Морин медленно покачала головой, раздумывая.
— Проклятье. Никак не могу нащупать. Знаю, что в моем исследовании мне встречались упоминания о синих яблоках. Это своего рода шифр. Что-то связанное с религиозными группами во Франции, которые поклонялись Марии Магдалине.
— Те, кто верил, что после распятия она жила на территории современной Франции?
Морин кивнула.
— Церковь преследовала их как еретиков. Они провозглашали, что их учение исходит прямо от Христа. Они были вынуждены уйти в подполье и создали тайные общества, символом одного из которых были синие яблоки.
— Хорошо, но что именно означают синие яблоки?
— Я не знаю, — Морин напряженно размышляла, но ничего не могла вспомнить. — Но я знаю кое-кого, кто сможет ответить.
Марина-дель-Рей, Калифорния
Апрель 2005 года
Морин прогуливалась вдоль гавани в Марина-дель-Рей. Шикарные парусники, привилегия голливудской элиты, сверкали под солнцем южной Калифорнии. Серфингист, одетый в рваную футболку с надписью «Еще один дерьмовый день в раю», помахал ей с палубы маленькой яхты. Его кожа почернела, а волосы выгорели добела под безжалостными лучами солнца. Морин его не знала, но блаженная улыбка в сочетании с бутылкой пива в руке указывали, что он настроен дружелюбно.