— Могилу Пуссена? — спросила Морин.
Тамми кивнула.
— Конечно. Это центральная часть всей тайны, благодаря «Аркадским пастухам».
— Мы вчера ходили посмотреть на эту могилу. Я не видел никаких охранников, — сказал Питер.
Тамми рассмеялась своим глубоким грудным смехом.
— Это потому что вас с радостью принимают на земле Синклера. Поверьте мне: он знает, если вы там были. А если бы он не хотел, чтобы вы там были, вы бы узнали об этом.
Они подошли к большому зданию, которое возвышалось над деревней. Табличка объявляла: «Вилла «Вифания» — Резиденция Беранже Соньера».
Когда они вошли в музей, Тамми улыбнулась и кивнула женщине за конторкой, которая помахала им в ответ.
— Нам надо купить билеты? — спросила Морин, когда они проходили мимо объявления с ценами на билеты.
Тамми покачала головой.
— Да нет, меня здесь знают. Я использовала это место в качестве декорации для документального фильма по истории алхимии.
Она повела их мимо стеклянных витрин, в которых были выставлены священнические одежды, которые носил аббат Соньер в девятнадцатом веке. Питер задержался, чтобы посмотреть на них, а Тамми дошла до конца коридора. Она остановилась у древней каменной колонны, на которой был высечен крест.
— Она называется Колонной Рыцарей. Считается, что ее высекли вестготы в восьмом веке. Она использовалась как часть алтаря в старой церкви. Когда аббат Соньер сдвинул колонну во время реставрации виллы, он обнаружил какие-то загадочные зашифрованные пергаменты. Так говорят.
Выставка пергаментов была расширена кураторами музея, чтобы сделать шифр более очевидным. Отдельные буквы были напечатаны жирным шрифтом, но при ближайшем рассмотрении в их расположении не было ничего случайного. Морин показала на фразу ЕТ IN ARCADIA EGO, которая была выделена более темными заглавными буквами.
— Вот оно снова, — сказала Морин Питеру. Она повернулась к Тамми. — Так что это означает? Какой-то шифр?
— Я слышала не меньше пятидесяти различных теорий по поводу значения этой фразы. Она сама по себе породила почти целую отрасль кустарного производства.
— В поезде Питеру пришла в голову интересная мысль, — вмешалась Морин. — Он подумал, что фраза относится к деревне Арк. «В Арке, в Божьем селении я».
Казалось, на Тамми это произвело впечатление.
— Довольно правдоподобное предположение, падре. Наиболее распространенное объяснение — это латинская анаграмма. Если вы переставите буквы, она читается так: «I tego arcana Dei».
Питер перевел:
— «Я скрываю тайны Бога».
— Вот именно. Не ахти какая помощь, верно? — рассмеялась Тамми. — Давайте посмотрим на дом снаружи.
Питер все еще размышлял о могиле Пуссена:
— Подождите минутку. Разве не подразумевается, что что-то спрятано в могиле? Если вы сложите все вместе, получится что-то вроде «В Арке, селении Божьем, я скрываю тайны».
Морин и Питер ждали ответа Тамми. Она на минуту задумалась.
— Это такая же хорошая теория, как и те, что слышала раньше. К несчастью, могила вскрыта и много раз исследована. Дед Синклера перекопал каждый дюйм земли вокруг могилы, на площади в квадратную милю, и Беранже использовал все возможные достижения современной технологии для поиска спрятанного сокровища — ультразвук, радар, чего там только не было.
— И они ничего не нашли? — спросила Морин.
— Ничего.
— Может быть, кто-то добрался туда первым, — предположил Питер. — Как насчет этого священника Соньера? Не поэтому ли он так разбогател? Может быть, он нашел какое-то сокровище?
— Так думает большинство людей. Но знаете, что забавно? После десятков лет исследований, которые проводили очень решительно настроенные мужчины и женщины, никто не знает, в чем заключалась тайна Соньера, даже сейчас. — Тамми привела их в очаровательный внутренний дворик с мраморным фонтаном.
— Очень впечатляюще для простого приходского священника девятнадцатого века, — заметил Питер.
— Не правда ли? И есть еще одна странная вещь. Хотя аббат Соньер потратил целое состояние, чтобы построить этот дом, он никогда здесь не жил. На самом деле, он отказался здесь поселиться. В конце концов, он оставил его своей… экономке.
— Ты запнулась, — обратил внимание Питер, — прежде чем сказать «экономка».
— Ладно, многие считают, что для Соньера она была не только экономкой, но и сожительницей.
— Но разве он не был католическим священником?