***
И вот Соня в своей палате. Всё же лучше быть здесь, чем в игровой, рядом с ненавидящими тебя и невозможно бесячими детьми. Соня села на кровать. Злыдня сказала, что если она выйдет отсюда, то останется без ужина. Пф-ф-ф! Больно надо ей отсюда выходить.
И все-таки странный этот Сергей. То плохой-плохой, даже доставучий, то вдруг помогает. Может, он просто больной на голову? В любом случае, ясно одно: Серый – не Слендермен, иначе давно бы забрал Сонин голос, или ещё хуже – попытался бы убить. Если Алик после этой ночи останется жив, это будет ещё одним доказательством, что Серый – ни при чём.
Эх, бедный Алик! Ему сегодня предстоит терпеть Сергея.
И тут в Сонины мысли закралось подозрение: а вдруг Алик – и есть Слендермен? Он же мог наврать… Тьфу! Нет! Это невозможно. У него было сколько угодно времени покалечить Соню (убить не дал бы оберег). Да хотя бы той самой ночью, когда их разделяла только стена карцера… Но… подозрения тогда бы пали именно на него.
– Нет, это не может быть Алик, – громко сказала себе Соня. – Наверняка, Кеша предупредил бы меня, что монстр – один из пациентов. Так можно кого угодно обвинять – Настю, Стёпу, Злыдню…
И девочка, стараясь больше не думать об этом, поудобнее устроилась на кровати, скрестив по-турецки ноги, раскрыла альбом, положила перед собой карандаши и усиленно стала придумывать, что бы такое нарисовать. Как на зло, в голову ничего не лезло, кроме Слендермена. И она его нарисовала: страшного, длинного, бледного, худого. А что рисовать дальше?
И вдруг идея озарила: карту до уборной на шестом этаже. Девочка тут же принялась за работу. Если предположить, что в этом здании все этажи одинаковой планировки, все уборные находятся друг под другом, то проложить путь от её палаты до нужной точки – дело плёвое. Хотя, зачем рисовать карту, если и так ясно, где финальная точка с «сокровищем»? Соня махнула рукой, откинулась на подушку. Ну, надо же чем-то заняться?
Она сжала пальцами карандаш. Рисовала долго, тщательно вычерчивая контуры. Дорисовала карту, вернулась к портрету Слендера. На этот раз его пиджак сидел не идеально, Соня нарисовала множество складок и замятостей. А как ещё может выглядеть огромный монстр, который только что вылез из маленькой уборной, после того, как скрывался там неизвестно сколько времени?
Соня уже заканчивала свой рисунок, как вдруг услышала стук в стеклянную верхнюю половину двери палаты. Она оглянулась. В окошке улыбалась физиономия Сергея. У Сони округлились глаза. Да, сам Серый, собственной персоной. Постучав ещё раз, он приоткрыл дверь и проскользнул в палату.
– Как ты выбрался? – Соня в удивлении смотрела на парня. – Она тебя выпустила?
– Хе, у меня свои секреты, – расплывчато ответил Серый.
– Слушай, я хотела бы сказать тебе спасибо, но… После всех этих приставаний как-то не хочется.
– Но я же тебя спас? – мурлыкнул Серый.
Соня почувствовала, как её вновь обожгло чувство неприязни. С трудом подавив его, девочка насупилась, скрестив на груди руки. Серый будто ничего и не заметил:
– Ой, а что же рисует наша мышка?
Соня попыталась закрыть руками листы, но было поздно. Сергей выхватил альбом. Она вскочила, попробовала отнять, парень поднял руку с трофеем над головой, а ростика девочке не хватило. Даже прыжки не помогли.
Насупившись, она плюхнулась на кровать.
Серый долго рассматривал рисунки, перелистывая страницы альбома, остановился на портрете Слендермена и карте.
– Пф! Собираешься на охоту?
Исподлобья на Серого зыркнули зелёные глаза.
Сергей хмыкнул, отдал Соне альбом.
– Классно рисуешь, – сказал он и направился к выходу из палаты.
«Ну, вот, сейчас растрезвонит!» – подумала Соня, но парень уже возле двери остановился и произнёс:
– Я никому не скажу, – открыл дверь. – Неужели веришь в эту байку?
И ушёл.
Соня долго сидела, оторопело пялясь на дверь. Как он догадался по одному лишь незаконченному рисунку? Неужели он всё-таки Слендермен? Или просто такой умный?
Неразрешимые вопросы мучили Соню до самого вечера.
***
Следующие три дня прошли незаметно. Соня покидала пределы палаты только во время процедур. Сопровождала её обычно Злыдня, которая бдительно следила, чтобы с Соней никто не общался. В палате девочка рисовала, читала по ноутбуку книжки, играла в онлайн-игры, прерываясь от своих занятий только для приёма больничной трапезы, которую ей теперь приносили, будто королеве, в постель.
Словом, Соня была почти счастлива. Почти – потому что сама больница ей уже до смерти надоела. Приставания Сергея сидели в печёнке. Так же как и презрительные взгляды пациентов и насмешки Злыдни по поводу Сониной фамилии в минуты конвоирования по коридору на процедуры и обратно.