— Так вот, — говорил Седой, — твой отец действительно был разведчиком — и, по всей видимости, действительно оказался одним из людей, предотвративших уничтожение Дрезденской галереи. Раз он не был на фронте, раз он всю войну провел на территории Германии, то его высшую боевую награду можно объяснить только так. После войны он стал заниматься розыском уцелевших нацистских преступников. Ленька правильно вспомнил, что очень много крупных нацистов, которым удалось бежать, укрылись в Южной Америке. В основном, в Аргентине и в Парагвае. В моей книге сказано, что аргентинский след Бормана считался самым перспективным. Но ведь не только Борман туда смылся!..
— Так он ездил ловить нацистов, а не к бабушке с дедушкой? — вопросила Даша.
Седой вздохнул.
— Мы никогда не узнаем — если только твой отец сам не скажет — были эти твои бабушка с дедушкой настоящими или поддельными, сфабрикованными для того, чтобы у твоего отца был хороший предлог для пребывания в Аргентине. Точно так же мы никогда не узнаем, действительно ли твой отец получил наследство, или эти деньги — премия за особо хорошую работу, выплаченная под видом наследства. Вот, смотрите, — он выложил на стол проспекты авиакомпаний, — у многих авиакомпаний — у «Аэрофлота», прежде всего, ведь именно «Аэрофлот» должен интересовать нас в первую очередь — нет прямого рейса в Бразилию! Чтобы попасть из Москвы в Бразилию, надо лететь с пересадкой в Аргентине! Но, по словам твоего отца, он летел с точностью наоборот — через Бразилию! Как он мог это сделать, каким рейсом, зачем? Но, если он говорит правду — а я думаю, мы все согласимся, что тут он наверняка говорил правду! — то объяснение такому кружному маршруту может быть только одно: он летел так, чтобы замести следы! Что за следы, почему их нужно было заметать? И почему он провел в Аргентине больше полугода? И вот тут мы подходим к самому интересному. Аргентина, в которой была военная диктатура, отказывалась выдавать нацистских преступников. То есть, прямо не отказывалась, это было бы слишком скандально, но начинались отговорки, оттяжки во времени, мол, надо ещё проверить, мол, не слишком убедительные данные, мол, очень вероятно, что за нацистского преступника приняли похожего на него человека… И так до тех пор, пока преступник не успевал скрыться. И вот, приблизительно в то время, когда твой отец последний раз ездил в Аргентину, израильские спецслужбы выследили, захватили в Буэнос-Айресе и тайком вывезли, чтобы отдать под суд, одного из главных нацистских преступников — самого Эйхмана! В этой книге, «По следам человека со шрамом», про дело Эйхмана сказано мало и нехотя — естественно, наши не станут нахваливать израильские спецслужбы — но все-таки достаточно, чтобы сделать какие-то выводы. Захватили его, конечно, блестяще! А вот как удалось его выследить и опознать, до сих пор остается загадкой. Главную заслугу приписывают Международному центру по розыску нацистских палачей находящейся в Вене общественной организации, которую возглавляет Симон Визенталь. Но…
— Ты считаешь, что «профессор Плейшнер» — из Вены, от Симона Визенталя? — перебил Юрка.
— Уверен в этом, — сказал Седой. — И следующий вопрос: за что еще, кроме поимки Эйхмана, Дашин отец мог получить крупную израильскую награду? Скорее всего, во время своей разведывательной деятельности он как-то пересекался с Эйхманом. И не только мог опознать его в лицо, но и догадывался, где тот мог спрятаться после войны. И он принял участие в операции — действуя в контакте либо с центром Симона Визенталя, либо непосредственно с израильскими спецслужбами! Возможно, именно он выследил Эйхмана первым — и сама идея операции по его тайному захвату и вывозу из Аргентины принадлежала ему!..