— И зачем вы мне об этом рассказываете? — прервал его Тревелес.
— А затем, что необходимо попытаться понять, какой смысл заключается в крестообразных порезах на руках жертвы, в кинжале, вонзенном в ее сердце, в аккуратном расположении ее волос и ее тела, — потому что во всем этом наверняка сокрыт какой-то смысл.
— Ну так и попытайтесь его понять, ведь вы же имели возможность изучить общество масонов изнутри.
Воемер решил продемонстрировать Тревелесу, что он и в самом деле пытается ему помочь, — пусть даже ему для этого и придется открыть тайны, которые он, вступая в общество масонов, поклялся никому не выдавать.
— Масонство стремится уничтожить великие догмы прошлого и добиться того, чтобы поступками человека управлял только разум. Мне кажется, именно с учетом этого положения нам и надо искать ответы на возникшие вопросы. Для Церкви крест, будучи ее главным отличительным знаком, является также и символом нового порядка, установленного Иисусом Христом, для утверждения учения которого, собственно, и была образована Церковь. Масоны же пытаются сломать этот порядок и сложившуюся расстановку сил.
Взяв в руки перо, капитан начал рисовать на бумаге различные формы перевернутых крестов, нисколько не отвлекаясь от разговора.
— Поэтому не смотрите на них как на опасных для общества сумасшедших: этими двумя масонами руководят сложные мотивы. Совершенными убийствами — и, конечно же, убийством графини де Вальмохады — они демонстрировали свою концепцию порядка и делали это при помощи надругательства над телами жертв. — Воемер облегченно вздохнул, чувствуя, что, раскрывая масонские тайны, успокаивает свою совесть и снимает с души тяжкий груз. — Этими перевернутыми крестами, — продолжал капитан, — они продемонстрировали свое пренебрежение к кресту, являющемуся символом христианской веры. А расправив и разложив по подушке волосы графини, они, наверное, хотели показать, что истинную красоту можно обрести через разум.
— Все, что вы мне рассказали, очень интересно и познавательно, капитан. Мы потратили довольно много времени на разговоры об этих логических загадках, о демонической символике, зловещих ритуалах и философских взглядах масонов, но убийцы от этого не перестали быть теми, кем на самом деле являются, — мерзкими типами. По моему мнению, единственное, о чем мы сейчас должны думать, — так это как побыстрее упрятать их за решетку, чтобы их затем приговорили к смертной казни.
— Понятно. Я немедленно этим займусь. Я доставлю их вам живыми или мертвыми — и даже быстрее, чем вы предполагаете. Это будет лучшим подтверждением моего стремления помочь вам — как плата за то, что вы забудете о моей былой связи с масонами.
К счастью для Энтони Блэка и Томаса Берри, клятва о предоставлении защиты своим братьям-масонам, которую давали члены масонской ложи, строго соблюдалась практически всеми членами ложи, несмотря на преследования, которым подвергались масоны со стороны инквизиции и королевских войск.
Узнав от соседей, что королевская гвардия вот уже несколько дней занимается проверкой всех, кто проживает в домах, находящихся в центральной части Мадрида, Энтони и Томас догадались, какими могут быть причины подобных действий. Они решили уехать на несколько дней из дома, в котором теперь жили, и вернуться только тогда, когда закончится проверка этого квартала.
Не оставаясь более чем на два дня в одном и том же месте, они переезжали от одного своего брата-масона к другому, пока наконец не оказались в том доме, в котором теперь и находились. Этот дом принадлежал широко известному в Мадриде писателю, который согласился укрыть Энтони и Томаса в своем подвале — и даже больше, чем на два дня.
Устроившись за грубым деревянным столом поближе к огню в кухне своего брата-масона, Энтони и Томас обсуждали, как им действовать, чтобы выполнить завещание, оставленное Уилмором.
— Когда мы прикончим графиню де Бенавенте, можно будет считать, что мы со всеми своими задачами справились. Тогда мы заберем свои вещи и уедем в Англию, чтобы начать там новую жизнь, — сказал Энтони, гоняя по дну чашки сахар, который никак не хотел растворяться.
— Мне уже надоели и сами испанцы, и их страна, — пробурчал Томас. — Хочу опять увидеть наши зеленые пейзажи — и даже черный дым, поднимающийся над крышами лондонских мастерских. — Он от досады плюнул на пол. — А еще я хочу выпить настоящего чая, а не этой бурды, сделанной из камыша и соломы!