Дверь открылась без стука, как раз в тот момент, когда я с шипением закончила с обработкой.
— Какого…? — начала я, когда увидела, что в комнате сразу стало меньше места, невольно стянула полы халата на груди и прикрыла ноги, почувствовав себя увереннее.
— Что-то случилось?
— Я заметил… Твоя нога…
Я удивленно уставилась на мужчину. Взгляд Хана стал хищным, акцент усилился настолько, что я не поняла окончания фразы. В руке он держал нечто похожее на аптечку. Порадовавшись такому проявлению заботы, улыбнулась, подошла к нему и забрала медикаменты.
— Что здесь что? — спросила я, рассматривая пакетики. С бинтом и пластырем вопросов не возникло.
— Антисептик, — мрачно пояснил Хан, видимо, придя в себя. — Мазь от ушибов. Перевязка.
— Спасибо, — искренне поблагодарила я, села обратно на кровать и распечатала медикаменты, закономерно решив, что мужчина уйдет. Но, когда посмотрела в его сторону вновь, оказалось, что он продолжает стоять и сверлить меня взглядом.
— Что еще? — весьма невежливо буркнула я.
— Я помогу тебе, — заявил Хан, подошел ко мне и забрал у меня из рук салфетки.
— Сама справлюсь.
— Я сказал, что помогу, — сообщил мужчина, и снова мне нечем было возразить на такой тон, лишь послушно отдать все остальное.
Он присел на корточки, небрежно откинул в сторону полу халата и внимательно осмотрел ссадину. Несмотря на то что она саднила, тянула и горела огнем, ничего страшного не было. Несколько дней, и все придет в норму, оставив после себя следы, которые постепенно сойдут на нет.
Я резко выдохнула, когда крепкие пальцы первый раз коснулись колена, подавила предательское желание сбежать и постаралась расслабиться. Увы, у меня ничего не вышло. Скорее наоборот, через пару минут я напоминала себе оголенный провод. Дыхание участилось, сердце колотилось, а разум затуманился. Я пристально следила за тем, как грубые руки, которые и были виноваты в моем состоянии, осторожно промокают ранки антисептиком, а затем наносят мазь и заклеивают это все пластырем. К тому моменту, как Хан закончил, меня всю трясло.
— Плечо.
— Что? — рассеянно переспросила я.
— Плечо оголи, — грубо распорядился он.
— Сама… — нервно сглотнув, жалобно попросила я, на мгновение представив, что для этого мне придется частично раздеться.
— Я непонятно сказал?
— Вполне отчетливо.
Отвернувшись в сторону, я постаралась оголить плечо так, чтобы остальное осталось прикрытым, а когда мне это удалось, села боком и отвернулась в сторону. Чувствовала я себя ужасно. В один момент ощутила себя настолько маленькой и слабой, как никогда в жизни. Хан находился где-то позади и еще не успел меня тронуть, но я кожей чувствовала его взгляд, и это заставляло нервничать еще сильнее. А когда он все же прикоснулся ко мне, я малодушно зажмурилась.
Новая процедура заняла примерно столько же времени. Сильные пальцы сначала ощупали плечо, надавили на какие-то точки, отчего боль сразу ушла, затем Хан открыл тюбик с мазью и намазал кожу. Все ощущения стали еще ярче, а тяжелое дыхание вовсе не согревало кожу. Наоборот, она вся покрылась мурашками и стала такой чувствительной, как никогда в жизни.
— Не закрывай десять минут, — приказал он, когда закончил.
Я кивнула, открыла глаза, повернула голову и робко посмотрела на него. Хан поднялся с кровати, закрыл туб с мазью и бросил его на кровать, рядом со мной.
— Выспись. Завтра рано вставать.
— Куда? — опешила я.
— Скажу.
Хан вновь покинул комнату, хлопнув дверью, отчего я вздрогнула и только сейчас сообразила, что все время мы просидели молча. Вместо того чтобы расспросить обо всем произошедшем, я плыла от его присутствия и не могла думать больше ни о чем другом. С другой стороны, сама того не заметив, я приняла решение держаться с Ханом рядом. По крайней мере, до тех пор, пока я не получу ответы на свои вопросы.
— Дура. — Определилась с самоназванием, честно просидела десять минут, ожидая, пока впитается крем, а потом упала на кровать и закрыла глаза.
Выспаться у меня не получилось, а пожелания Хана показались издевательством. Я лежала на кровати полностью одетая, когда дверь в номер снова открылась. Без стука… И почему я не удивилась? Мужчина заполнил своей аурой все пространство, но я лишь повернула голову в его сторону и смерила японца взглядом. Подметив, что он тоже не выглядит отдохнувшим, я позлорадствовала. Так тебе! Не все мне одной мучиться!
К тому же если припомнить ту круговерть кошмаров, что овладевала мною, стоило ненадолго задремать. За сегодняшнюю ночь подсознание припомнило некоторые сказки, что мне рассказывали Ами и бабушка Аки. Наверное, это было символично, учитывая местонахождение, а после происшествия с бакэмоно вполне ожидаемо. Всю ночь я бегала то от одного, то от другого порождения больного воображения местных жителей, которыми они не поленились населить мифы и легенды, спасалась, кричала, падала и поднималась. Чем все закончилось? Понятия не имею. В надежде сохранить психику я приняла ледяной душ и до самого утра тупо переключала каналы, выключив телевизор буквально за полчаса перед появлением Хана.