— Скажите этим чудакам, что я не поеду путешествовать, если они будут ожидать от меня таких глупостей, и что, может быть, я когда-нибудь зайду посмотреть на них, чтобы, умирая, сохранить лучшее понятие о людях, чем то, которое я всегда имел.
Глава XXVIII
Спустя четыре дня Розамонда, Леонард и дядя Джозеф встретились на паперти Портдженской церкви.
Земля, на которой они стояли, приняла в себя останки несчастной женщины. Могила рудокопа, с которой она срывала траву, на которой проливала слезы, дала ей спокойное пристанище. В ней кончились навеки ее страдания, странствования и опасения.
Часа через два после окончания похоронной службы могила была обложена новым дерном и на ней положена старая плита с скромной эпитафией рудокопа. Розамонда прочитала ее мужу. Когда они отошли, дядя Джозеф, стоявший в стороне, приблизился к новой могиле и, преклонив колена, заплакал, опустив голову на камень.
— Напишем ли мы еще что-нибудь на этом камне? — спросила Розамонда. — Там есть еще место, и мне кажется, что мы должны написать на нем имя моей матери и день ее смерти.
— Хорошо, — отвечал Леонард. — Эта надпись будет самая простая и приличная.
Розамонда подошла к старику, все еще стоявшему на коленах, и, дотронувшись до его плеча, предложила ему идти с ними вместе в дом. Он встал и посмотрел на нее с видом недоумения; на траве, недалеко от могилы, лежал его неизменный и неразлучный друг, музыкальный ящик, облаченный в свой кожаный чехол. Розамонда подняла его и подала старику.
— Моцарту теперь уже не для кого играть, — сказал он, глубоко вздохнув.
— Не говорите так, дядя Джозеф; пока я жива, Моцарт будет играть для меня, для моего сына.
Улыбка пробежала по устам старика.
— Эти слова утешают меня, Розамонда. — проговорил он. — Пусть Моцарт служит вам.
— Дайте мне руку, пойдемте домой.
— Я сейчас пойду за вами, — сказал дядя Джозеф и опять пошел к могиле.
— Прощай, прощай, дитя мое, — прошептал он, стоя на коленах и склонившись к гробовому камню.
Через несколько минут Розамонда, ведя под руку мужа, сопровождаемая дядей, вышла за ограду кладбища.
— Какой прохладный ветер, — сказал Леонард. — Сегодня должна быть прекрасная погода?
— Да, — отвечала Розамонда. — Солнце сегодня светит очень ярко: почти нет облаков на небе; а помнишь, Лэнни, тот день, когда мы нашли письмо в Миртовой комнате. Даже этот мрачный замок кажется прекрасным в этом ярком сиянии. Сегодня мне приятно войти в него. С этого дня, Лэнни, мы начнем новую жизнь, и я постараюсь, чтоб ты и дядя Джозеф были совершенно счастливы. Ты не будешь раскаиваться, мой друг, что женился на женщине, которая по своему происхождению недостойна твоей фамилии.
— Я не могу раскаиваться, имея такую жену, как ты, — отвечал Леонард, и все трое вошли в замок.